Подскребышев Владимир

Добролюбов Николай Александрович

Роберт Оуэн и его попытки общественных реформ

С о д е р ж а н и е
1. Вступление
2. Первоначальная деятельность Оуэна и принятие им в управление Нью-Ленаркской хлопчатобумажной фабрики.
3. Состояние фабрики до него, эксплуатация рабочих капиталистами, как причина дурного хода дел на фабрике.
4. Идеи Оуэна и меры, принятые им для улучшения.
5. Восстановление доверия между хозяином и рабочими на фабрике, училище в Нью-Ленарке по методу Оуэна.
6. Общее внимание обращено на Нью-Ленарк.
7. Временный успех Оуэна, объясняемый состоянием английского общества на начало нынешнего столетия и ошибочным пониманием стремлений Оуэна по всей Европе.
8. Адрес Оуэна Ахенскому конгрессу.
9. Действия Оуэна в парламенте, его пропаганда, борьба с клерикальной партией.
10. Путешествие в Америку и основание коммуны “Новая Гармония”.
11. Возвращение в Европу и основание Орбистонской коммуны под управлением Абрама Комба.
12. Новое путешествие в Америку и переговоры с мексиканским правительством о Техасе.
13. Деятельность Оуэна по возвращению в Англию; пропаганда, участие в восстаниях и предприятиях работников “Обмен народного труда”, “Дружеское общество рабочих’ в Манчестере.
14. Поездка Оуэна во Францию.
15. Основание коммуны “Гармония-Голь”.
16. Представление королеве Виктории.
17. Письмо Роберта Оуэна по этому случаю.
18. Последние годы жизни.
19. Заключение.

1. Оуэн представляет собой бесспорно одно из самых благородных и симпатичных явлений нашего столетия. Недавно (17.11.1858) угасла его жизнь, полная светлых предприятий и великодушных пожертвований на пользу человечества, и никто, даже из врагов его идей, не отказался помянуть его добрым словом. Личность Оуэна до того привлекательна своим умным добродушием и каким-то благодатным, светлым спокойствием, его деятельность до того поражает своим полным бескорыстием и самоотвержением, что самые ожесточённые противники его идей, отвергая его радикальные реформы, не могли однако же относиться к его личности без особенного уважения и даже некоторого сочувствия. Его обвиняли, как утописта, мечтавшего переделать всё человечество; ему доказывали необходимость безуспешности его стремлений; но в то же время большая часть противников не могла не согласиться, что очень было бы хорошо, если бы предложения Оуэна были осуществлены. Лучшие умы нашего столетия выражали своё сочувствие Оуэну; даже государственные люди, князья и правители были одно время благосклонно заинтересованы его начинаниями. К сожалению, у нас не только подробности теоретических соображений Оуэна, не только практические его попытки, но даже само имя его до сих пор почти неизвестно большинству даже образованных людей. Вот почему мы считаем небесполезным познакомить наших читателей с жизнью и мнениями этого замечательного человека, почти три четверти столетия в старом и новом свете, безукоризненно служившего человечеству.

2. Роберт Оуэн родился в небольшом городке Ньютон графства Монтгомери. Родители его были бедные люди и поэтому не могли дать ему хорошего теоретического образования. Заботясь только о том, чтобы сын их имел возможность впоследствии добывать себе хлеб, они предназначали Роберта с самого раннего детства к чисто практической деятельности. Девяти лет он был уже сидельцем в лавке одного купца и очень рано выказал необыкновенную практическую сметливость. В качестве купеческого приказчика и поверенного, он разъезжал по разным городам и местечкам Англии и в этих поездках и торговых сделках приобрёл множество практических сведений и даже успел составить себе некоторый достаток. Восемнадцати лет Оуэн был уже в деле у основателя обширной хлопчатобумажной фабрики Дэлла, на дочери которого он потом женился. Через несколько времени Дэлл и совсем сдал на руки Оуэна свою фабрику, с которой никак не мог справиться. Это было в 1789 году и отсюда начинается блестящий период практической деятельности Оуэна. Чтобы оценить значимость того, что здесь им было сделано, нужно предварительно познакомиться с положением фабрики в то время, когда она попала ему в руки.

3. Фабрика Дэлла находилась в Шотландии на берегах Клейда. Дэлл основал здесь колонию Нью-Ленарк и выбрал для фабрики место, на котором падение вод Клейда представляло особенные удобства для гидравлического сооружения. Это обстоятельство было чрезвычайно важно в то время, когда приложение пара к фабричным производствам было ещё не известно. Но кроме этого удобства, Нью-Ленарк не имел никаких залогов успеха и скоро пришёл под управлением Дэлла в крайнее расстройство. Фабрика была основана в обширных размерах и работников на неё требовалось много, при этом количестве нельзя было делать строгого выбора. А между тем фабричная работа по самому существу своему не была в то время особенно привлекательна. Индустриализм только что начал тогда в Англии приходить в силу и первый признак, приложенный им к делу, был – эксплуатация рабочих сил посредством капитала. Разумеется, рабочим не было сладко от этого, и на фабрику шли только оттого, что им было некуда деваться. Понятно что такие люди, принимаясь на фабричную работу при таких обстоятельствах, не обнаруживают слишком большого усердия к своему делу. Они знали, что как ни работай, а всё-таки много не получишь с хозяина, который только и норовит, чтобы выжать из рабочего сколько можно больше выгоды для себя. Вследствие таких понятий и такого порядка вещей, установились почти повсюду враждебные отношения рабочего класса к подрядчикам и заводчикам, - и обратно. Хозяин смотрел на рабочих, как на вьючных скотов, которые обязаны за кусок насущного хлеба работать на него до истощения сил; рабочие, в свою очередь, видели в хозяине своего злодея, который истощает и мучает их, пользуется их трудами и не даёт им ни малейшего участия в выгодах, ими же ему доставляемых. Само собой разумеется, что не везде в одинаковой степени проявлялась эта неприязнь, потому что не все хозяева в одинаковом бесстыдстве эксплуатируют рабочих; но основа взаимных отношений между теми и другими везде была одинаковой. Основатель колонии Нью-Ленарк Дэлл был нисколько не хуже, и даже может быть лучше многих других фабрикантов, но следуя обычной системе обращения хозяина с рабочими, он ничего не мог сделать с ними. Невыгода его положения увеличивалась ещё тем, что народ, собравшийся к нему на фабрику действительно был избалован и развращён. Это был всякий сброд из разных стран, невежественный, ленивый и безнравственный. Таким образом скоро Нью-Ленарк даже превзошёл в нравственном безобразии другие мануфактурные колонии, вообще не отличавшиеся нравственностью. Вместе с равнодушием к работе явилась наклонность к лени и праздности; ничтожность заработной платы, сравнительно с выгодами всего предприятия и невозможность без чрезвычайных приключений выбраться из печальной колеи наёмного рабства производили недовольство, которое мало по малу переходило в беспечность о будущем, равнодушии к своей участи и, наконец, в тупую апатию ко всему хорошему. Когда же таким образом внутренняя опора честности и порядочности, внутренний возбудитель к деятельности исчезли, тогда уже не было возможности удержать эту массу людей, бросившуюся во всевозможные пороки и гадости. В Нью-Ленарке было 2000 человек и между ними едва можно было найти каких-нибудь десяток людей, хоть несколько порядочных. Пьянство господствовало между всеми работниками в самых страшных размерах. Ни один работник не мог сберечь никакой безделицы из своего жалованья: всё пропивалось… Если недоставало своих денег, то нипочём было украсть что-нибудь у товарища. Всё надо было прятать под замками; чуть что плохо лежало, - пропадало; ничему спуску не было в Нью-Ленарке. Такое милое поведение обеспечивало, разумеется, вечные ссоры, беспокойство, жалобы и беспорядки в колонии. Все были на ножах друг против друга, никто не мог ни на кого положиться, никто не считал безопасным себя и своё имущество. Ко всему этому присоединилась путаница семейных отношений, безобразно стоявших в полдороге от формалистики пуританства к практике мормонизма или хлыстовщины. При всеобщей бедности и пьянстве работников это имело вид грязный и гадкий более, нежели где-нибудь. Семейства не существовало, дети оставались не только без образования, но даже без всякого призора; и как только они немножко подрастали, их брали в работу на фабрику. Чему они тут могли научиться, об этом уже и упоминать нечего; но кроме нравственного вреда, и для самого их здоровья преждевременная работа на фабрике были чрезвычайно гибельны. Большая часть тех, которые не умерли в младенчестве из-за небрежения старших, погибала в раннем возрасте, среди принудительных работ и беспорядочной жизни на фабрике. Таким образом вся колония испорченная и расстроенная в настоящем, не имела никаких шансов и в будущем; нельзя было надеяться даже на то, что вот через несколько лет подрастёт новое поколение, которое будет лучше предыдущего. Дэлл долго бился со своими работниками, употребляя для их направления обычные средства хозяина: брань, строгие наказания, уменьшение жалованья, вычеты, лишение места, судебное преследование. Ничто не помогало. На место прогнанных поступали новые работники, и как бы они ни были хороши сначала, общий поток увлекал и их спустя несколько дней по их вступлению на фабрику. Рабочие, у которых убавляли жалованье, старались зато более лениться и не чувствовали особой разницы в своём положении, потому что ведь и прежде они пропивали всё, что получали: конец концов выходил всё тот же. А уж если недоставало на выпивку, то всегда было под рукой лёгкое средство – украсть… Лишения места решительно никто не боялся, потому что никто не дорожил местом; а брань хозяина даже намеренно вызывалась, потому что многие не без приятности видели раздражение и беспокойство своего врага. Словом – не было, по-видимому, никаких средств улучшить положение фабрики и самой колонии, когда Дэлл передал управление Нью-Ленарком Роберту Оуэну.

4. Взявши в свои руки хлопчатобумажную фабрику Дэлла, Оуэн нашёл, что доходы от неё были чересчур ничтожны. Он немедленно принялся отыскивать причину дурного хода всей операции. Первое, что ему бросилось в глаза, было дурное качество товаров, производимых на фабрике и дурной ход всех фабричных работ. Зло следовательно заключалось не в посторонних помехах и затруднениях, а внутри, в особенных недостатках фабричного производства. Раз убедившись в этом, Оуэн решил для успеха предприятия переделать организационные функции и всей колонии. Он не хотел долго ждать, пока переменятся сами собой обстоятельства, пока наберутся новые люди и родятся новые поколения. Двадцатилетний юноша, полный энергии и уверенности в себе, он полагал, что сам может создать обстоятельства, какие ему нужны, и с помощью новой обстановки преобразует тех же самых людей, которые теперь казались ни к чему не годными. Несмотря на молодость, Оуэн в это время обладал уже большою опытностью и отлично знал людей. Разъезжая по различным частям королевства, имея дело со множеством разнообразных лиц, он особенно поражался всегда громадностью того влияния, которые имеют на человека окружающие его обстоятельства. Постоянные наблюдения и размышления привели его к мысли, которая с течением времени всё крепла в нём и, наконец, сделалась девизом всей его деятельности. Мысль эта заключалась в том, что человек по своей натуре ни зол, ни добр, а делается тем или другим под влиянием обстоятельств. В этом заключении Оуэн представляет середину между мрачной теософией средневекового фанатизма и розовыми воззрениями Руссо. По средневековым воззрениям, память о которых не исчезла в католической Европе, человек от природы зол и только путём постоянного самоотречения и плотеумерщвления может выйти из своей природной гадости. Руссо, напротив, провозгласил, что человек добр и совершенен, выходя из рук природы, и только с течением времени от привычки к жизни и от общения с людьми делается злым и порочным. Оуэн говорит: ни то, ни другое. В человека при рождении его на свет нет ни положительного зла, ни положительного добра, а есть только способность, возможность к тому и другому. Способность эта заключается в восприимчивости к внешним впечатлениям и, таким образом, нравственное развитие человека совершенно зависит от того, как устроятся отношения между его внутренней восприимчивостью и впечатлениями внешнего мира. По мере того, как эти впечатления осаживаются внутри человека, образуется в нём и внутренний характер, который, приобретая некоторую силу, может потом и противодействовать внешним влияниям, вновь приходящим. Но и тут человек не освобождается вполне из своей зависимости от обстоятельств, и Оуэн утверждал даже, что ни один человек, как бы крепко не сложился его характер, не может долго выдержать себя совершенно неизменным при изменении всей окружающей обстановки. Руководствуясь таким убеждением, Оуэн отважно приступил к реформам в Нью-Ленарке, в твёрдой уверенности, что стоит изменить обстановку быта фабричных и вся колония примет другой вид.

5. Как человек умный и практический, Оуэн скоро понял, что главная причина дурного хода дел на фабрике была взаимная недоверчивость и даже неприязнь, существующая между хозяевами и работниками. Он решил уничтожить эту неприязнь. Сам он не был жаден к барышам и охотно придал бы всему предприятию вид ремесленной ассоциации. Но он не один владел фабрикой и потому должен был действовать в пользу рабочих не нарушая интересов антрепренерских. Доходы с фабрики были впрочем, как уже было сказано, невелики и поэтому Оуэну небольшого труда стоило уговорить компаньонов предоставить ему полную свободу действий, причём он обещал верные выгоды, а не убытки. Таким образом, сделавшись распорядителем всей операции Оуэн немедленно приступил к мерам, которые долженствовали восстановить потерянное доверие работников в хозяевам фабрики. Он был уверен, что как скоро рабочие получат убеждение в том, что хозяин к ним расположен и заботится об их выгоде, то они сами станут заботиться об интересах хозяина. Теория взаимных услуг, развитая Оуэном впоследствии, уже и в это время лежала в основе его деятельности. Сообразно с этой теорией он счёл необходимым, прежде всяких других перемен, позаботиться об улучшении материального быта работников; затем он имел ввиду улучшение их нравственности, любовь к своему делу, живое участие в интересах всего предприятия и вследствие того – возвышение достоинства работы и самых выгод от фабрики. Четыре года продолжалась борьба Оуэна с беспорядками и развратом всей колонии и, по прошествии этих четырех лет, Нью-Ленарк принял такой вид, что его узнать нельзя было. Оуэн устроил образцовое поселение и, вместе с тем, чрезвычайно выгодную фабрику. Чтобы видеть, как он успел достигнуть таких результатов, представим некоторые подробности его действий. Зная что в Нью-Ленарке на хозяев смотрят плохо, Оуэн прежде всего постарался о том, чтобы как можно меньше напоминать работникам свои хозяйские права. Он выбрал из числа работников несколько честных и смышленых помощников себе, которым и передал свои идеи и намерения. Идеи эти состояли в том, что польза самого дела требовала от хозяина заботливости о работниках, и что успех предприятия может быть обеспечен только полною добросовестностью и доверием в их взаимных отношениях. Затем, намерения Оуэна были по возможности удалить от работников всё, что до сих пор неблагоприятно действовало на их материальный быт, и потом облагородить их нравственную сторону. Содействие этим намерениям – вот всё что желал Оуэн от своих помощников, очевидно что и им самим не было неприятно ему содействовать. Таким образом с самого начала своего вступления в управление Оуэн решительно уничтожил все крутые насильственные меры, все принудительные средства, употреблявшиеся до того времени с работниками. Он предпочёл лучше действовать положительными средствами чем отрицательными и принялся за употребление их в очень обширных размерах, прилагая свои идеи не к частным случаям и отдельным лицам, а ко всей фабрике. Он устроил и отделал обширное здание со всеми удобствами для помещения работников и стал отдавать им квартиры в наем, всего более заботясь о том, чтобы не получилось от них никакого барыша за это. “Барыш будет уже от того, что они тут жить будут”, - рассчитывал Оуэн -”Как бы ни была ничтожна наёмная плата, для фабрики всё-таки будет выгода”. Действительно, мало по малу многие работники перешли на жильё в новое помещение, которое было несравненно дешевле их прежних квартир и представляло больше удобств. Общее ожесточение против антрепренера несколько утихло и стало смягчаться тотчас, как только увидели, что он делает дело по совести. Оуэн пошёл дальше. Он устроил в Нью-Ленарке род рынка, закупил всевозможные товары, необходимые для рабочих и продавал их, опять соблюдая то же условие: не брать себе ни копейки барыша с продаваемых вещей. Убытка ему не было, а между тем работники увидели вдруг огромную разницу в своих расходах. Прежде в Нью-Ленарке торговали барышники, вытягивая последние соки из беспорядочного и пьяного населения: что было нужно, за то просили впятеро; у кого не было денег, тому отпускалось в долг с ужасными процентами, обманывали и обсчитывали на любой манер. Всё что не пропивалось работниками шло в руки этих торговцев. Оуэн решил избавить от них Нью-Ленарк и, чтобы вернее достичь своей цели, не только стал продавать товар лучше и дешевле, но также открыл кредит рабочим. Каждому работнику была дана книжечка для записи получаемого им жалованья. В счёт зарплаты, а в случае надобности и впредь, он мог брать на рынке Оуэна всё, что ему было нужно. Количество и цены отпущенных вещей отмечались в книжечке, а по истечении недели сводились все счёты при выдаче зарплаты.
П р о д о л ж е н и е с л е д у е т

Подскребышев Владимир

Ещё раз перечитаем намного опередившего своё время Роберта Оуэна:
1817 г.
Когда действуешь на основе правильных принципов, то незачем обманывать людей; надо говорить правду вопреки всем предрассудкам, с пользой для справедливого дела; этим путем мы теперь и пойдем.
Естественное желание человека заключается в достижении счастья; но ему энергично и с успехом противодействуют окружающие его люди и основанные на невежестве общественные учреждения.

Человек теперь ни на йоту не ближе к счастью, чем в те времена, от которых к нам дошли первые известия о людях. Рожденный в невежестве, он вообразил и его систематически учили, что в основе его поступков лежит его собственная воля. Его сознание формировалось на этой ложной базе, и она служила и служит сейчас основой всех его идей...!

Было правильно сказано, что для того, чтобы человек стал мудрым и счастливым:
- его сознание «должно быть рождено заново», оно должно быть освобождено от всех неправильных идей, которые в нем укоренились;
- сама основа его жизни должна быть создана заново;
- затем должна быть сооружена правильная и хорошая надстройка, согласованная во всех своих частях, которая нравилась бы своему обладателю, удовлетворяла бы его и радовала его взгляд;
- она должна удовлетворять всем требованиям науки: во все будущие времена она должна давать людям, получившим правильное воспитание и хорошо сформированные характеры, убеждение, что на их пути к зрелости она составляет убежище счастья, вытекающего из правильного поведения, руководимого разумом и здоровой мудростью!

Человек родился в невежестве и с детства окружен предрассудками секты, класса, порой партии и всегда национальности.
Вследствие этого он не может познать самого себя, своих собратий и природу. Семена разъединения и обособления людей глубоко и широко рассеиваются в течение их младенчества и детства.

Их приучают противопоставлять свои интересы чужим и открыто или тайно противодействовать всем другим людям.

По мере приближения человека к юношескому и зрелому возрасту почва, в которую вложены семена разъединения и обособления, продолжает обрабатываться весьма тщательно, причем применяются всевозможные средства, чтобы выхолить взращиваемые растения, обеспечить их рост и хороший урожай.

Такие труды и старания не могут остаться безуспешными, Противодействие естественным стремлениям человека и всем его усилиям достигнуть счастья, приносит в соответствующее время обильную жатву недовольства, антипатии, злобы, зависти, ненависти, чувства мстительности и всех дурных страстей; в конце концов человек оказывается тесно охваченным неразумием, которое неизбежно вытекает из такого способа воспитания и обучения!

Его вынуждают быть неискренним, а одно уже это обстоятельство разрушает человеческое счастье! Если бы какой-нибудь человек задумал говорить правду в условиях этих разрушающих человеческий интеллект предрассудков, то его сразу прославили бы глупцом и безумцем!
Его лучшие чувства, его самые ценные умственные способности и силы должны оставаться бесплодными или получать такое направление, которое непрестанно дает одно зло.
Вот правильное и точное описание человека, каким его формировали раньше, каким формируют теперь при всех существовавших в прошлом в существующих ныне системах.

Если бы я теперь обратился к частностям и дал добросовестную и детальную картину заблуждений человека, его непоследовательности и бед, вытекающих из существующего устройства общества во всех его частях, то люди быстро поняли бы, в чем заключается их польза; но при своей невежественности и неподготовленности люди не сумеют проявить должное терпение и не позволят совершить эту перемену постепенно, т. е. не дадут возможности действовать с практически допустимой скоростью; они будут жадно стремиться вперед к тому благу, которое в соответствующее время, несомненно, будет достигнуто; при такой поспешности многое будет повреждено и разрушено. Я горячо и страстно желаю, чтобы при осуществлении этой перемены, которая не может быть охвачена во всей своей полноте теперешним человеческим сознанием, возникло как можно меньше замешательства, чтобы она совершилась без всякого нарушения каких бы то ни было интересов. Люди разумные, с некоторым практическим знанием существующего и обществе положения, поймут смысл этих слов и будут соответствующим образом действовать.

Да, мои друзья, как бы ни были существующие системы безумны, непоследовательны и гибельны, их нельзя разрушать руками людей, некомпетентных и грубых. Каждый преждевременный или неразумный шаг может отсрочить осуществление наших самых обоснованных надежд и лишить несколько будущих поколений того счастья, которым иначе мы и наши дети могли бы широко пользоваться.

Успокойте поэтому свое волнение, не выдвигайте плохо разработанных или совсем неразработанных планов преждевременных реформ, содействуйте всеми своими силами мероприятиям, к которым мы теперь должны приступить, и в кратчайшее время вы будете освобождены от теперешних страданий за собственное благо и благо своего потомства и будете владеть всеми удобствами и радостями жизни, которые так нужны человеческому существу.

АнтонЛ

Работы Оуэна - устарелый утопизм.
Вы либо сознательный диверсант от буржуазии, либо просто не до конца сознательный человек!
Притом Вы непоследовательны - пишите, что Оуэн говорил, что надо "забыть о старых идеях" - и тут же сами пишите, что реакционно настроеный человек - лучше чем коммунисты. Где логика?
Похоже, Вы до конца свою идею не продумали и не поняли. К тому же пользуетесь устарелыми данными. Кроме разговоров Оуэн ничего не добился, его поселки распадались. Это - примитивный социализм, социал-утопизм! Оуэн, конечно, гений, никто не спорит. Но сейчас у нас есть научная база, а не чисто философская. Научный материализм, марксизм-ленинизм - вот что есть актуально и правильно.

__________________
Ленинизм-вечно живое, развивающееся и великое учение, основное учения марксизма.

Подскребышев Владимир

Вот что писал намного опередивший своё время Роберт Оуэн в 1817 году:

Когда действуешь на основе правильных принципов, то незачем обманывать людей; надо говорить правду вопреки всем предрассудкам, с пользой для справедливого дела; этим путем мы теперь и пойдем.

1. Принцип единства труда и потребления;

Общины, объединяющие от 500 до 1500 человек, основанные на принципе единства труда и потребления и покоящиеся на сельском хозяйстве, могут дать следующие выгоды трудящимся и вследствие этого всем другим классам, так как выгодным для последних может быть только то, что выгодно для первых.
- Труд всех людей будет в этих условиях косить естественный характер и правильно направляться;
- во-первых, он будет давать им избыток всего, что необходимо для комфортабельного существования,
- во-вторых, они получат возможность отучиться от многих, в сущности даже от всех дурных навыков, созданных современным плохим устройством общества;
- затем подрастающее поколение приобретет хорошие навыки и таким путем отпадут все условия, противопоставляющие человека человеку, и возникнут новые, которые поведут к объединению всех в сознании одного общего интереса, правильно понимаемого каждым.
- Люди сумеют затем культивировать о себе самые ценные интеллектуальные качества, которые при правильном их направлении могут так много дать для человеческого счастья.
- Тогда члены ассоциации начнут производить тот излишек, который необходим для уплаты процентов на капитал, затраченный при приобретении всего предприятия, включая вспомогательные производства, или, иными словами, начнут оплачивать его аренду.
- И, наконец, они примут участие в уплате своей доли в расходах государства пропорционально их собственности.

Благодаря всеиу этому возрастет политическая мощь государства, что еще немногие могут сейчас правильно оценить.

Подскребышев Владимир

Я же говорю о русском социализме, а не о еврейском.
Вот если бы я говорил о еврейском социализме, то это была бы не только утопия, но полный бред, всё равно что говорить о мафиозном социализме. А русские предрасположены к социализму, по многим причинам, в том числе и потому что их основой была территориальная община, при которой первостепенное место при оценке людей отводится человеческим качествам, а не родовая. Скорее всего отсюда же и жажда справедливости, а не похотливая жажда материальных благ и власти, как у евреев.

Июльский

А социализм делится по национальной принадлежности? Или это понятие и строй интернациональны?
Между прочим, для всех без исключения национальностей "основой была территориальная община". Не знали? Жаль. А то бы непременно понимали бы, что при этих отношениях не только личные качества, но количество родственников играют существенную роль.

__________________
Не рой другому яму. Просто дай лопату и укажи, где копать.

Гость1

Ага, Владимир Подскреышев, только вот в реале, изволю напомнить,всеобщий кайф по Оуэну не получается. А получается по Пол Поту и Мао, с истреблением тех , кому житуха в коммуне не нравится.

Июльский

Так-таки только за то, что "не нравится"? Или за противодействие и борьбу со строем?
Должен огорчить, но это практика ЛЮБОЙ системы. Во "не нравится" кому-то "свободный мир" - запросто уничтожаются сотни тысяч ради "защиты демократических ценностей". И ничего предрассудительного "демократы" в этом не находят. Как сказала одна американка-"демократка": "Бомбить нам не надоест."

__________________
Не рой другому яму. Просто дай лопату и укажи, где копать.

Гость1

Июльский, уж извиняйте, речь идет о практике построения коммунизма. И ничего лучшего, чем маоистские коммуны, и полпотовские учреждения подобного рода, не придумано. интересно, кого, сотнями тысяч уничтожали в США или в Великобритании в те же времена? Бастущих рабочих заводов Форда , или может бастующих британских шахтеров? Во время коммунистического эксперимента в Камбодже товарищ Пол пот и компания уничтожили, изволю напомнить, то ли два то ли три миллиона человк из десяти миллионов тамошнего населения, о чем, кстати, много сообщала советская печать и телевидение, поскольку коммунистические тамошние экспериментаторы зашли так далеко, что социалистическому Вьетнаму, вследствие того, что строители казарменного полпотовского коммунизма стали нападать на приграничные провинции СРВ , пришлось сначала вышвыривать оных в конце 1978-начале 1979 года, из Камбоджи, загоняя их в джунгли и болота, а в марте 1979 года вышвыривать обратно в Китай их маоистских кураторов , а именно части НОАК, которые вторглись в северные провинции Вьетнама.

АнтонЛ

Гость. А если мы сейчас будем припоминать Вам, как представителю реакции и закоснелости, Римскую империю, оплот демократии в то время, королевства и царства разных времен, республиканцев, наконец, или Наполеона?

__________________
Ленинизм-вечно живое, развивающееся и великое учение, основное учения марксизма.