Фон

ЧИТАЮЩИМ ПОЭТОВ В ИНТЕРНЕТЕ



«Поэзия есть Бог», – написал Василий Жуковский. У Иосифа Бродского немало ее определений, но следующее: «Испокон века сущее, но лишь изредка достигаемое единство мудрости, мастерства во владении словом и виртуозной гармонии в сочетании звуков» («Литературная газета», № 38, 1997) – по сути, христианская расшифровка откровения Жуковского, исходя из триединства Бога Отца – Премудрости, Бога Сына – Слова и Бога Святого Духа – Гармонии.
В таком случае поэт выступает посредником между Богом-Поэзией и читателями, становится инструментом-орудием явления Его миру. Лучше сказать, пророком. Судя по спискам союзов писателей бывшего СССР, счет профессиональным пророкам в той стране шел на тысячи, что невольно порождало сомнения, тоску и ностальгию по золотому для русской литературы девятнадцатому веку. Истинную суть поэзии, которая есть вышеназванное триединство, затемняла и социалистическая пропаганда («сегодня лучше, чем вчера, а завтра будет лучше, чем сегодня»), сознательно помещая «пророка» впереди его Творца-Поэзии. То есть «у нас» стихотворение – не стихия, но творение отдельных «овладевших марксизмом-ленинизмом» особей, которому «мы» и даем оценку для последующего общественного потребления.
В той же статье из «ЛГ» Бродский писал: «Никакая предпринятая в прозе попытка не способна объяснить поэзию, подобно тому, как невозможно объяснить, что является откровением. Читателю самому предстоит разглядеть в стихах откровение истинного Духа Поэзии – того исключительно своенравного и непостижимого духа, который заманить невозможно, ибо сам он и выбирает всегда, в кого воплотиться». Тут уж, говоря словами именинника Пушкина, «сердиться глупо и грешно». Хотя, будь я стихотворцем, наверняка задался бы вопросом: «А я? Почему не я?!» – и нашел бы ответ: «Все-таки немножко и я», – прекрасно, однако, сознавая, что пророки не из тех, «какие в каждом трамвае по десять штук едут». Скажем, в родной мне казахской литературе поэтов море-океан, а несомненный пророк пока лишь Абай Кунанбаев:

Стремятся к славе смертные равно,
Но лишь избранника венчают славой,
Того, чьей мысли золотой дано
Блистать стиха серебряной оправой.

В предисловии к двухтомнику избранной прозы Марины Цветаевой (Нью-Йорк, 1979) любимый мною Бродский писал: «Поэт же есть комбинация инструмента с человеком в одном лице, с постепенным преобладанием первого над вторым. Ощущение этого преобладания ответственно за тембр, осознание его – за судьбу».

Один певец приготовляет рапорт,
другой – рождает приглушенный ропот,
а третий знает, что он сам – лишь рупор,
и он срывает все цветы родства.

Пушкин, безусловно, осознавал свою судьбу, ясно чувствовал свое пророческое предназначение. Иногда мучился и страдал:

Дар напрасный, дар случайный,
Жизнь, зачем ты мне дана?
Иль зачем судьбою тайной
Ты на казнь осуждена?
Кто меня враждебной властью
Из ничтожества воззвал,
Душу мне наполнил страстью,
Ум сомненьем взволновал?

Но всегда возвращался на ниспосланную ему стезю, никогда не пытался обмануть свою высокую судьбу, открыто шел ей навстречу:

И с отвращением читая жизнь мою,
Я трепещу и проклинаю,
И горько жалуюсь, и горько слезы лью,
Но строк печальных не смываю.

Особо торжественно и мощно в «Пророке»:

Как труп в пустыне я лежал,
И Бога глас ко мне воззвал:
«Восстань, пророк, и виждь, и внемли,
Исполнись волею моей
И, обходя моря и земли,
Глаголом жги сердца людей».

Если невозможно, как упоминалось выше, объяснить поэзию в прозе, то Пушкин попытался поэтически отобразить момент откровения:

И просыпается поэзия во мне:
Душа стесняется лирическим волненьем,
Трепещет и звучит, и ищет, как во сне,
Излиться наконец свободным проявленьем.
( ... )
И мысли в голове волнуются в отваге,
И рифмы легкие навстречу им бегут,
И пальцы просятся к перу, перо к бумаге,
Минута – и стихи свободно потекут.

«Рисунок, созданный стихом, – писал великий американский поэт Роберт Фрост («ЛГ», № 44, 1995). – Он начинается с восхищения, превращается в импульс и обретает свое направление с первой строчкой, положенной на бумагу; он бежит по цепочке событий и завершается просветлением жизни – необязательно тем самым, огромным, на котором зиждутся культы и секты, – но моментальной вспышкой силы перед лицом смятения и страха... В стихотворении должно быть более предчувствия, чем предвидения – как в прорицании. Должно быть откровение или цепочка откровений – как для поэта, так и для читателя, и чтобы это получилось, необходима величайшая свобода материала, его движение, чтобы представить отношения без сноски на место и время, на прошлые связи». А вот каким жестко-современным предстает откровение у Бродского:

И по комнате, точно шаман, кружа,
я наматываю, как клубок,
на себя пустоту ее, чтоб душа
знала что-то, что знает Бог.

Александр Сергеевич Пушкин – самый пока совершенный инструмент, чрез который Бог-Поэзия с наибольшей в русской литературе полнотой и силой явил себя читателям. Пушкин – «наше все» лишь потому, что все – Бог-Поэзия. Этот бог не зависит от времени, а также политической, экономической, социальной, культурной и прочей реальности, им и сотворенной. Что до утверждения о «наибольшей в русской литературе» полноте и силе, то доказывать его – ломиться в открытые двери: умнее меня господа и товарищи посвятили этому десятки и сотни убедительных трудов. И все же Пушкин – сначала инструмент, а затем человек:

Пока не требует поэта
К священной жертве Аполлон,
В заботах суетного света
Он малодушно погружен;
Молчит его святая лира;
Душа вкушает хладный сон,
И меж детей ничтожных мира,
Быть может, всех ничтожней он.
Но лишь Божественный глагол
До слуха чуткого коснется,
Душа поэта встрепенется,
Как пробудившийся орел.

И так далее. По большому счету мне все равно, был ли Гомер слепым, Ронсар – глухим, Шекспир – бабником или антибабником, а также где, когда и какой заяц перебежал дорогу Пушкину. По-обывательски это забавно, и только. Поэт же интересен тем, что он записал по вдохновению. Пушкин: «Следовать за мыслями великого человека есть наука самая занимательная».
Но как отличить пророка от – мягко сказать – непророка? Ключ в упомянутом триединстве мудрости, словесного мастерства и звуковой гармонии, вернее, в его наличии или отсутствии в стихах, которое должен различить, почувствовать взыскательный читатель. Обратимся за примерами к громкозвучным именам в русской поэзии ушедшего столетия, сохраняя в уме высоту пушкинского гения, ибо быть поэтом, означает, всегда быть соизмеряемым со своими предшественниками.
Эффект незаурядного словесного мастерства Владимира Маяковского, новаторства в рифмах и метрах, рождающего своеобразную музыку стиха, напрочь стирается изначально безбожным прокоммунистическим замыслом, содержанием большинства его сочинений, то есть отсутствием первой составляющей божественной природы поэзии – мудрости. «Наступить на горло собственной песне» подталкивает лукавый или конъюнктура, которая, впрочем, тоже от лукавого. Конечно, хороши яркие его саркастические сатиры, но...

скажет смерть, что не поспеть сарказму
за силой жизни. Проницая призму,
способен он лишь увеличить плазму,
ему, увы, не озарить ядра.

Другой любимец народа, в особенности почему-то бывшей маргинально-партийной номенклатуры, Сергей Есенин свои искренние, глубокие переживания и чувства сумел облечь в незатейливый мелодичный, структурный каркас с интересными рифмами (крапива-сиротливо, плетень-деревень и т.д.), которые так и просятся в грустные песни. Но, согласитесь, словарь Есенина – это не словарь Шекспира, и пробелы второй составляющей триединства (конкретно, небогатый словарный багаж), сдерживая свободу, разбег и ассоциативность авторской мысли, оставляют ощущение камерности, неполноты и общей поэтической недостаточности его творчества. Вторая составляющая, кстати, вообще предостерегает от поспешных оценок того или иного поэта лишь по двум-трем его удачным или неудачным стихотворениям. Среди бесчисленного множества эпитетов по отношению к Сергею Есенину не довелось встретить «образованный», тем более «энциклопедически образованный». Подбирая инструмент-орудие своего явления, Бог-Поэзия совершенствует его, а если «материал сопротивляется», выбирает другой. Не тоска ли по потерянному раю слышна в словах французского бунтаря Франсуа Вийона:

Зачем, зачем моей весной
От книг бежал я в кабаки?
Пишу я легкою рукой,
А сердце рвется от тоски...

У Владимира Высоцкого со словесной свободой порядок и замыслы сильны, а музыку своих сочинений он подает в готовом виде. Между тем, если «черным по белому», один на один с текстами, вне аккомпанемента перманентно расстроенной гитары, сразу заметны изъяны в метрах и рифмах, вместо которых у Высоцкого зачастую ассонансы, что ведет к утрате звуковой гармонии – третьей составляющей триединства. К поэтам стихи, безусловно, приходят, но требуют от них впоследствии кропотливого труда (вспомним, Пушкин до двенадцати раз правил свои рукописи), вкуса и слуха, и Владимир Высоцкий имел все шансы стать большим поэтом, да не сподобил Господь.
Что же до громогласной, стадионно-площадно-трибунной советской поэзии образца 60-70-х годов, то по прошествии времени, вновь «черным по белому», в тишине, над текстами старых поэтических книг и подшивок «Юности», в стихах наиболее звонких ее трубадуров находишь явные недостатки то одной, то двух, а то и всех составляющих триединства. «Служенье Муз», поэзия не терпит шума и треска, не нуждается в спецэффектах и охлократическом экстазе, ей чужды громы и молнии: пускай они гремят и сверкают в сердцах и душах читателей, мирно склонившихся над страницами книг. Господь явился неистовому Илии не в буре, землетрясении и огне, но «веянии тихого ветра». Когда Иосифу Бродскому рассказали, что выступления поэта Евгения Евтушенко собирают стотысячные стадионы, он заметил: «Это ужасно, я предпочел бы тысячу аудиторий по сто человек в каждой».
Особая статья – верлибр.
Поэзия – удел молодых, «ибо таковых есть Царство Небесное» (Матф. 19, 14), но Творец, думаю, внял страстным мольбам тридцатипятилетнего Уолта Уитмена, подарив ему «уитменовскую строфу», чтобы вместить переполнявший того поэтический материал. Что стало новой победой поэзии и временным, уверен, отступлением, породившим массу эпигонов, не способных и не желающих рифмовать в строгих стихотворных размерах. И если первый российский верлибрист Иван Тургенев еще стыдливо записывал свои сочинения «в строчку», то отчаянные последователи оказались менее щепетильными. А на просвещенном Западе лукавый верлибр, с его отрицанием третьей Божественной составляющей – звуковой гармонии, предполагаю, много способствовал отливу читательского интереса от поэзии. В самом деле, читатель-потребитель ищет в стихах яснозвучную мудрость, а ему предлагают невесть какие «откровения» в сомнительной звуковой упаковке: поневоле задумаешься.
Верлибр в русской литературе – воплощенная мечта Валерия Брюсова о возможности превратить в поэта любого гражданина, правда, без предварительной подготовки. Вот, например, вполне «актуальное», с ходу лично мною сочиненное:

По аллеям парка брожу с мобильным телефоном,
листья падают с ясеня – осень, осень...
Как жаль, что индекс Доу-Джонса отражает лишь
интересы и чаяния финансовых олигархов.

При желании этот бред можно и откомментировать: тема – гражданская грусть, навеянная осенним увяданием природы; герой – скорее всего, юноша с «интересной бледностию» в лице и печальным взором, но в добротных башмаках и костюме, на что косвенно наводит упоминание о мобильном телефоне. А вокруг-то трава и листья, деревья, возможно, поздние бабочки и мошки, кругом-то осенний свет, чисто выметенные дорожки – красиво...
Ничего не имею против верлибра и его авторов, но, чтобы не морочить читателям головы, предлагаю считать его третьим видом художественного письма, то есть поэзия, проза и верлибр. Уверен, так будет честнее.
«Чтение есть соучастие в творчестве», - писала Марина Цветаева, а знаменитая фраза Уолта Уитмена «Великая поэзия возможна только при наличии великих читателей» – это попытка приблизить читателя к себе, сделать равновеликим, это своеобразный аванс-призыв, при котором сакраментальный вопрос «До поэзии ли сейчас?» приобретает зловещий смысл, если вспомнить слова Василия Жуковского о сути поэзии. «Человек есть то, что он читает, – утверждал Иосиф Бродский. – Не читая стихов, общество опускается до такого уровня речи, при котором становится легкой добычей демагога или тирана».
Разумеется, поэзия требует от читателя знаний и подготовки, но искренняя вера в Божественное ее начало, смею утверждать, освятит и путь познания. С Жуковского мы начали, обращением к нему нынешнего казахстанского именинника Пушкина и завершим:

Не всякого полюбит счастье,
Не все родились для венцов.
Блажен, кто знает сладострастье
Высоких мыслей и стихов!
Кто наслаждение прекрасным
В прекрасный получил удел
И твой восторг уразумел
Восторгом пламенным и ясным.

Александр Харчиков

- Имя автора входит в трёхтомный биобиблиографический словарь "РУССКАЯ ЛИТЕРАТУРА ХХ ВЕКА - ПРОЗАИКИ, ПОЭТЫ ДРАМАТУРГИ ", изданный институтом русской литературы Российской Академии Наук под общей редакцией д. ф. н., чл. - корр. РАН Скатова Н. Н. (Изд. ОЛМА - ПРЕСС Инвест, М., 2005 г.) и в "ЭНЦИКЛОПЕДИЮ РУССКОГО НАРОДА" под общей ред. Олега Платонова. (М., 2003 г.)
- В издательстве "АВИТИ" вышли книги профессора политологии, доктора политических наук Анастасии Митрофановой "Песни русского сопротивления" (438 стр., 2006 г., Москва) и "Песни настояших мужчин" (377стр., 2008г., Москва) с анализом творчества А. Харчикова, как исключительного явления русской культуры нашего времени.
- Издательство "Ладога - 100" выпустило брошюру профессора философии, доктора философских наук Л.И. Чернышовой "Есть ещё герои русского народа, генералы духа есть!" (32 стр., 2005 г., Москва), в которой расскрывается духовно - просветительское содержание творчества поэта - композитора - исполнителя.
- На основе творчества А. Харчикова планируются к защите диссертации о роли и о значении песен сопротивления в политической и культурной жизни современной России.
В википедии опубликованы биобиблиографический данные о Харчикове на английском, немецком , белорусском языках, а стихи печатались в переводе на корейский, вьетнамский, чешский и арабский языки.
---------------------------------------
По материалам интернета

P/S А настоящие русские поэты и профессиональные филологи есть и на форуме http://forum.17marta.ru/index.php?board=131.0

Фон

Александр!
Это все - накипь, поверьте мне как литератору со стажем.
Все эти.... регалии.
Это, конечно, хорошо очень, что Вас знают и слушают.
Однако Вам надо расти ДЛЯ СЕБЯ филологически.
Ибо стихи оцениваются не по эстраде - а черным по белому, на бумаге.
Например.

У Вас.

Пробелы в рифме.

Пробелы в мысли.

Журналистиские штампы в тексте.

Это - кое-что.

Вы не работали в свое время с советскими литконсультантами в журналах?
О!
Это - еще те псы в литературе сидели!
Пишу Вам без злобы - как простой сочинитель.

Чем отличается Ваше стихосложение - от Большой Литературы России?


Борис Пастернак


Ночь




Идет без проволочек
И тает ночь, пока
Над спящим миром летчик
Уходит в облака.

Он потонул в тумане,
Исчез в его струе,
Став крестиком на ткани
И меткой на белье.

Под ним ночные бары,
Чужие города,
Казармы, кочегары,
Вокзалы, поезда.

Всем корпусом на тучу
Ложится тень крыла.
Блуждают, сбившись в кучу,
Небесные тела.

И страшным, страшным креном
К другим каким-нибудь
Неведомым вселенным
Повернут Млечный путь.

В пространствах беспредельных
Горят материки.
В подвалах и котельных
Не спят истопники.

В Париже из-под крыши
Венера или Марс
Глядят, какой в афише
Объявлен новый фарс.

Кому-нибудь не спится
В прекрасном далеке
На крытом черепицей
Старинном чердаке.

Он смотрит на планету,
Как будто небосвод
Относится к предмету
Его ночных забот.

Не спи, не спи, работай,
Не прерывай труда,
Не спи, борись с дремотой,
Как летчик, как звезда.

Не спи, не спи, художник,
Не предавайся сну.
Ты - вечности заложник
У времени в плену.
1956

Нонешним евреям в журналах под русскими фамилиями до Пастернака - как до Луны!

Фон

Большая Литература безжалостна к своим творцам.
А Время, как окаменелости, сжирает все на слуху и известное.
От 20 века что останется в Вечности?
Вероятно, Шолохов, Северянин, Бальмонт, Блок,Бунин..................
Пастернак - поздняя отстоенная лирика.
Без сомнения - Николай Рубцов.
Все остальное из СССР уже сжирает нежить и пыль библиотек.
А ведь какая шумиха и треск были, а!

Александр Харчиков

Если народ останется, тогда останется то, что народу ближе и понятнее.

Фон

Народ до того зазомбировали, что в нем и русского-то уже ничего не осталось.
Достаточно вспомнить царское поколение русских - они уж 30 лет как все умерли.

гегемон

Что - бы повести в бой простой Народ , нужны именно такие тексты .И никаких пламенных речей не нужно, достаточно послушать песни А. Харчикова ,правда я читал только тексты песен , мне и этого хватило что - бы наполнится благородным гневом .Те кто страдает снобизмом могут слушать Милявскую или Киркорова ,те кто кто хочет приобщится к прекрасному Пастернака или Пушкина ,те кто хочет идти в бой Харчикова . Такое мое мнение .

Invalid

Вы правы, гегемон, полность разделяю Ваше мнение и Вашу оценку творчества русского барда А. Харчикова. Академический подход, который усиленно навязывает профессиональный филолог Фон, мне кажется не совсем уместным в силу жанровой специфичности стихов и песен А. Харчикова.

Уважаемый Фон, позвольте мне, дилетанту в области литературы, задать Вам вопрос, как филологу-профессионалу и литератору со стажем.
Вы советуете А. Харчикову "расти ДЛЯ СЕБЯ филологически" и считаете, что ему "просто необходим жестокий профессиональный литконсультант и рецензент".
Так вот, чисто гипотетически, кому из нижеперечисленных поэтов Вы могли бы дать те же советы:
А.С. Пушкину, М.Ю. Лермонтову, В.В. Маяковскому или В.С. Высоцкому?
Как-то ведь им удалось обойтись без литконсультантов и рецензентов ...

Кстати, о Владимире Семеновиче Высоцком. Вот тут интересная информация о евреях в русской культуре: http://gidepark.ru/community/129/content/1430799 (читать комментарии).

Фон

Высоцкий?

Не Поэт!

Вот - пишут, кстати...........


Зачем мне считаться шпаной и бандитом?
Действительно, зачем?!


Дискуссии по “еврейскому вопросу” во многом похожи одна на другую. Обе стороны выкладывают свои основные доводы, затем начинается перепалка. И тут случается, что “еврейская” сторона как туз из рукава вынимает известный стишок Высоцкого “Зачем мне считаться шпаной и бандитом…”. Его часто принимают за козырь, хотя, в действительности, в пору хвататься за подсвечник.

Можно смело утверждать, что этот стишок представляет собой концентрат проеврейской демагогии. В шутливой, легкоусвояемой форме подается набор ложных установок, которые создают у слушателя убеждение в том, что все на свете создано лишь благодаря евреям, талантливым и способным людям. И вот против этих милых людей в абсурдной и бессильной злобе восстают опустившиеся, безумные маргиналы-антисемиты.

Вот эти установки:
Антисемиты — подонки общества. Люди с нечистой совестью, небритыми физиономиями и грязным бельем.
Евреи —народ, сыгравший ключевую роль в истории Европы и Америки. Фактически, мировая история состоялась лишь благодаря евреям.
Объективные претензии к евреям сводятся к абсурду.
Претензии к евреям мотивируются низменными движениями души.

Давайте разберем стишок строчка за строчкой.

Зачем мне считаться шпаной и бандитом,
Не лучше ль податься мне в антисемиты,

Вот так, с места в карьер заявляется, что антисемиты — это подонки общества. Понятно, что стихотворный жанр не располагает к доказательствам и обоснованиям. Поэтому “лирический герой” представлен уголовником просто волей автора. И слушателю остается на выбор или подчиниться авторской воле или выключить магнитофон. Отвечайте, кто на этом месте выключал магнитофон? Никто?! Значит, все сидели и впитывали ужасный образ антисемита. А сколько раз эту песенку крутили? Не сосчитать! Тогда не удивительно, что рифма “бандиты-антисемиты” у всех сидит в мозгах рядом с другим “само собой разумеющимся”, вроде “дважды два четыре” и “Волга впадает в Каспийское море”.

На их стороне, хоть и нету законов,
Поддержка и энтузиазм миллионов.

Доказательств Владимир Семеныч не представил, но тему развил. Взял на пушку: антисемитизм — беззаконие, за которое можно угодить в тюрьму; и тонко так намекнул, что антисемитизм — удел невежественных масс. Люди, осознающие себя неповторимой индивидуальностью, яркой личностью, ставящие себя вне миллионных толп (интеллигенты, в общем) антисемитами быть не могут.

Решил я, и, значит, кому-то быть битым,
Но надо ж узнать, кто такие семиты,
А вдруг это очень приличные люди,
А вдруг из-за них мне чего-нибудь будет.

Разгул политкорректности в наши дни, сделал две последние строчки особенно актуальными. Как известно, что такое антисемитизм точно до сих пор не выяснено. Но если вас в нем обвинили, то готовьтесь к большим неприятностям.

Но друг и учитель, алкаш с бакалеи,

Повторенье — мать ученья. Все запомнили, что антисемиты — это бандиты. Так запомните и то, что они также алкаши. Почему? А потому, что Высоцкому так хоцца!

Сказал, что семиты — простые евреи,
Да это ж такое везение, братцы,
Теперь я спокоен, чего мне бояться.

А эти две последние строчки, напротив, в наши дни потеряли актуальность. Вот ведь, всего каких-то три десятка лет прошло, а все перевернулось с ног на голову.

Я долго крепился, и благоговейно

Все, антисемитов грязью облили, теперь переходим ко второму пункту нашей программы: раздуванию до небес роли евреев в истории.

Всегда относился к Альберту Эйнштейну

Любят они этот пример, а ведь речь идет всего лишь о создателе спорной научной теории, внутренне противоречивой, и вдобавок во многом позаимствованной у французского ученого Пуанкаре.

Народ мне простит, но спрошу я невольно,
Куда отнести мне Абрама Линкольна.

Отвечаем на вопрос Высоцкого. Линкольн в истории США сыграл примерно такую же роль, как Ленин в истории России — устроил братоубийственную гражданскую войну, в которой положил цвет англосаксонской элиты. Тем самым, открыл дорогу еврейскому капиталу, который постепенно прибрал Новый Свет к рукам.

Средь них пострадавший от Сталина Каплер,

Любопытный поворот. Прежде всего, кто такой Каплер? Слабо с ходу вспомнить? Мне оказалось слабо, мои знакомые и родные также развели руками, пришлось лезть в энциклопедический словарь. И выяснилось, что Каплер — кинодраматург, снимавший героические фильмы про “Ленина в Октябре” и комедии про “полосатый рейс”. И что самое забавное, страдалец Каплер при мучителе Сталине получил Государственную премию, а при застойном Брежневе стал заслуженным деятелем киноискусств РСФСР. Свою карьеру Каплер закончил на должности ведущего “Кинопанорамы”. Вся его коллизия с вождем заключалась в том, что во время войны Светлана Аллилуева имела неосторожность вступить с лауреатом в связь. Разумеется, как у любого нормального отца, реакция Сталина была предсказуемой, и Каплер, за то, что обесчестил дочь генсека, получил пять(!) лет. И это в годы, когда за политический анекдот получить “десять в зубы и пять по рогам” считалось подарком судьбы.

Средь них уважаемый мной Чарли Чаплин,

Хохмач, однажды нашедший свой имидж и ставший этого имиджа заложником. Появление звукового кино показало творческую импотенцию Чаплина. Кстати, как у раввинов принято говорить “есть мнение”, что Чаплин вовсе никакой не еврей.

Мой друг Рабинович и жертвы фашизма,

Скажи мне кто ты, и я скажу кто твой друг. Неприглядный облик “лирического героя” очевиден. Выходит, что друг-Рабинович — это такой же опустившийся алкаш, собирающий бутылки и дующий пиво из немытой семьсотграммовой банки. Эх, прокололся Высоцкий. Это уже антисемитизмом попахивает…

Про жертвы фашизма деликатно промолчим. А то всплывет в нашей проруби нечто, напоминающее мыло из “еврейского жира”.

И даже основоположник марксизма.

А также палач Троцкий, людоед Зиновьев, пахан Беломорского концлагеря Берман и многие другие пламенные последователи Маркса.

Итак, что мы имеем. Из шести фамилий один ученый-плагиатор, один политик, устроивший кровопускание своим избирателям, два киношника, кошерность одного из которых под вопросом, основоположник людоедского политического течения, и какой-то алкаш. Не густо.

Но тот же алкаш мне сказал после дельца,

Мы-то теперь понимаем, что тут имеется в виду друг Рабинович.

А теперь, внимание! Высоцкий применяет третий прием: сведение к абсурду.

Что пьют они кровь христианских младенцев,

Вот, типа, посмейтесь уважаемые слушатели. Это ж надо такое придумать: пьют кровь у младенцев. Ха-ха! И тут поражаешься еврейскому бесстыдству. Знаменитое дело Бейлиса убедительно показало обоснованность этого обвинения. То, что самого Бейлиса оправдали за недостатком улик, ничего не меняет: Андрюша Ющинский был зверски умерщвлен хасидами, которым для обрядовых целей требовалась кровь христианского младенца. Причем в материалах дела можно найти документированные указания на то, что аналогичные убийства происходили и ранее. Это юридический факт, и спорить с ним все равно, что спорить с приговором Нюрнбергского трибунала.

И как-то в пивной мне ребята сказали,
Что очень давно они бога распяли.

Снова третий прием. И снова бесстыдство. “Да будет распят… И, отвечая, весь народ сказал: кровь Его на нас и на детях наших” (Мф. 27, 23-25). Так что распяли. И нечего отрицать.

Им кровушки надо, они без запарки
Замучили, гады, слона в зоопарке.

Ну, тут Владимир Семеныч отпустил вожжи у своего пегаса, и тот понесся. “Если в кране нет воды…” В общем, полная ахинея и очевиднейшая глупость.

Украли, я знаю, они у народа
Весь хлеб урожая минувшего года.

Как в те годы — не знаю, а в наше время евреи совершенно бездумно, в погоне за сиюминутными баксами, не только, оставив без хлеба, посадили страну на иглу импорта продовольствия, но и украли (они используют эвфемизм “приватизировали”) все то, что годами создавалось трудом миллионов русских людей: заводы, фабрики, железные дороги, морские порты, трубопроводы…

По Курской, Казанской железной дороге
Построили дачи, живут там, как боги,

А вот и четвертый прием: “да они нам просто завидуют!”. Что ж. Наверное, вор, кутящий в ресторане, может кричать, что лохи ему просто завидуют. Но, как оно обычно случается, рано или поздно вопрос о том, откуда взялись денежки на красивую жизнь, будет задан в судебном порядке.

На все я готов, на разбой и насилье,
Бью я жидов, и спасаю Россию.

А это уже прямая провокация, подпадающая как под статью “О разжигании межнациональной розни”, так и под закон об экстремизме.

В общем, песенка явно не тянет на то, чтобы быть “аргументом”. Голословность, игра на неосведомленности слушателей, прямая ложь, очевидные моральные изъяны, провокации. Одним словом — концентрированная демагогия.

Д. Терещенко

Александр Харчиков

С Днём Ледоруба, товарищи!


72 года назад:





http://general-ivanov.livejournal.com/2012/08/20
от бейсбольной биты эта тварь на смертном одре была бы красивей,но ледоруб в качестве воспитательного средства безусловно эффектней.