шла мимо

— Твой ник в сети - «танкист». Лирик, романтик и танкист. Терпкое какое-то сочетание, словно крепленое вино. Я знаю, что тебе выпало участвовать в военном конфликте за пределами СССР. Расскажешь про свою службу?

— Не любая информация открыта. Когда я окончил ВУЗ, то немного утратил «бдительность», да и надоело бегать от военкомата — то в стройотряде комиссарить, то в подшефном колхозе. Попался, короче… Хотели силком меня в замполиты «переквалифицировать», отправили на сборы к «нашим друзьям», да сборы слегка затянулись…

Людей не хватало, нужен был инструктор на объект 166-И, экипажи тренировать — тут не до политподготовки, война началась. Виски, жара и местная лихорадка — без виски никак… А больше всех ребятам из ПВО доставалось.

. . . . . . .

Не надо думать, что война - это атаки, разведки и все такое прочее. Все проще и не всегда знаешь наперед, что в очередной раз приключится. Раз перекосило холостой заряд, «ихний» заряжающий ничего умнее не придумал, как добить его гаечным ключом. Погибли все, по частям вынимали. Мы ведь не кино приехали смотреть.

Другой раз недавнему старлею острым концом орудийного шомпола брюшину пробило — встал не там, где надо. А дома молодая жена… Вроде и победили, а перемирие все свело на нет, тошно вспоминать.

. . . . . . .

Помню, ещё срочную служил. Захватили мы на учениях разведывательный «плавун», командир плавуна все верещал: я офицер! это не война! — ну, когда комбат его с башни сгреб как мешок с… Тут подходит старый полкан — посредник из штаба дивизии, он, как выяснилось только из Анголы вернулся. — Не звез…ди, лейтенант, - говорит, - была б война, тебе бы уже яйца поджаривали…

__________________

— Что есть человек?
— Раб смерти, гость одного местечка, путник, идущий мимо.

шла мимо

— Что такое война, как ты ее понимаешь «изнутри», что такое быть на войне, жить на войне. Много написано, пафосно порой, но ответить честно и ответить правду может только тот, кто сам там был. Так что такое для тебя лично пережитая война? Тяжелая работа, экстремальная ситуация каждую минуту, ожидание случайной пули, смерти, измененное состояние души или что-то иное?

— Что-то ты все усложняешь, Виолетта. Без стрельбы, конечно, ни одна война не обходится, но к этому быстро привыкаешь — невозможно все время жить в напряжении. Война — это и консервированная ветчина, будь она проклята, и водка, если подвезут, и санитарка — а это уже просто повезло… Вчера вы с ней в палатке кувыркались, а сегодня НУРС ударил и следа от нее не осталось.

Не может быть экстремальной ситуации каждую минуту, так не бывает. Молотят с километра друг по другу - с одной стороны «наши» и плохо, если «семьдесят вторые» вовремя не подтянутся, а с другой «чифтены», М-6о. Бессмысленная пальба — вот это чаще всего. Тупеешь ото всего этого.

Даже комары могут сделать твою жизнь невыносимой, а они «работают без выходных». Такое ощущение, что это никогда не кончится - вот тебе и все «состояние души». Но все кончается.

Еще интереснее, когда от тебя уйдет жена, и ты будешь пить водку лоханками и через день женишься на очередной проститутке. А девочки периодически будут резать себе вены, и грозиться выпрыгнуть из окна. Голливуд отдыхает.

— Это были 70-е годы? Возвращаешься после такой «командировки», а в СССР все мирно и тихо, и цветы спят на газонах, и девушки в ситцевых платьях спешат на выпускной. И не все из них дожидаются, из тех, кто обещал ждать… Возвращение, каким он стало для тебя, что изменилось в жизни? Ты уже начал отвечать, а что дальше? Ведь многие, вернувшись, так и остаются на своей войне…

— Да нет, это уже 82-й… А война никогда и не прекращалась. Помню лето и осень 62-го… Мы тогда жили в Ропше под Ленинградом, кругом дислоцировались воинские части, чуть дальше — военные аэродромы.

Тогда был «карибский кризис», небо патрулировалось непрерывно. Над самой головой барражировали Ту-16 с красными «кельтами» под крыльями. Грохоту было много. А мы, пацаны, смотрели на это с восторгом — никто и не сомневался, что победим обязательно - мы. Только матери потемнели с лица, а мужики нахмурились.

Скажу так — наше поколение любило войну, не все, конечно. Но нам и было, за что ее любить. Мы все почти любили военных. В шестидесятые в Ленинграде никто не посмел бы на улице ударить женщину, если неподалеку был моряк или офицер. До начала 90-х я ни разу не встретил мента с автоматом. Один единственный раз милиционер с АК охранял выставку оружейного мастера Калашникова в артиллерийском музее в Кронверке. Но вид у него был совсем не «боевой». Мы с ним полчаса трепались о том, о сем, тоже «любителем» оказался. А в 82-м жизнь у меня как-то не заладилась, я плюнул на все и уехал работать на Север. В Питере мне было тошно и некому морду набить. Да и деньги кончились.

__________________

— Что есть человек?
— Раб смерти, гость одного местечка, путник, идущий мимо.

шла мимо

— Расскажи про свою работу на Севере? Кем работал, что делал, как жил, что писал тогда?

— На север я не уехал, а сбежал. Весьма своевременно, кстати. Вдвоем с другом, потом и остальные подтянулись. Жить на Русском Севре не сахар, но там — ВОЛЯ. Зарплаты, между прочим, невысокие, надбавка начинается у 70-й параллели, сказки это о «длинном рубле». А жизнь подороже, чем в Питере или в Москве. Люди немного другие — когда с «хитрецой», когда просто «сурьезные». Пьют по питерским меркам мало. Оно и понятно — мороз сильный. Замерзнешь в момент. Охота, рыбалка — этого сколько угодно. Рыбалки нет как таковой — рыбу ловят сетями. Белое море богато.

Скумбрия (макрель) до 3кг. дорастает. Копченая скумбрия тем вкуснее, чем она крупнее. Очень важно ее до коптильни донести прямо «с воды», и дрова, чтоб только ольховые — тогда будет толк. Наша макрель лучше атлантической и тихоокеанской, но «на всех» ее не хватит…

Красота северная неброская, иногда и суровая. Пошли мы с Юрой на Соловки на старом МРБ (бот рыболовный).Поздняя осень, шторм — ну, это не редкость, а у нас дизель сдох, никак не запустить. На всех островах скал и в помине нет, одна небольшая гряда с Ю.З… Это специально для нас где-то там «предусмотрели». Мачта у мээрбэхи есть, небольшая правда, для топовых огней. Соорудили парус из кошмы, вошли в проливы, там тихо. Рассказывали, что ещё до войны на престольные праздники женщины из Сороки (Беломорск) грузились на баркас и гребли больше суток на Соловки, в монастырь. Наискосок верст шестьдесят будет. Так то — бабы.

А Беломорский канал неширокий. Зимой его по льду на «виллисе» переезжали, а когда и пешком. Но и не мелкий — по нему знаменитую подлодку из Северодвинска перегоняли, «серебряную рыбку» из немагнитного сплава. Были времена.

Северное сияние тоже имеется, но оно не такое, как на почтовых марках. Это вроде светящихся облаков — ты идешь, а оно идет за тобой. Странное ощущение. Потом привыкаешь.

Вообще-то я главным художником работал. Тут рассказывать нечего — одни жесты. В доме культуры очень приличная сцена, с кулисами и «колосниками». Помню, ставили «Свадьбу» А.Чехова. Закончили уже без меня — я вернулся в Питер. Публиковался в местной газете. Три-четыре публикации — пиши заявление в союз журналистов. Примерно также и с СП, и СХ. В Петрозаводске в СХ числилось, помнится, 14 человек. Но это не интересно. А я поэму писал, долго. И сильно болел от передозировки сульфадимезина — кожа с ладоней лоскутами отваливалась. А так — жизнь как жизнь, люди на «пианинах» играют.

__________________

— Что есть человек?
— Раб смерти, гость одного местечка, путник, идущий мимо.

шла мимо

— 10 ноября 1982 года умер Брежнев. С ним уходила великая эпоха, которую потомки назвали «застой». Но тогда мы ещё не знали, чем все это обернется для страны и для нашего поколения. Было предчувствие, и какое? И что для тебя эпоха Брежнева, что ты о ней думаешь?

— Смерть Брежнева меня в Беломорске застала. А в Питере тогда «правил» Г.В.Романов — вроде, «династия». Его двигали в генсеки, может и лучше бы все дело обернулось. Сам дурак — на свадьбу его дочки выкатили уникальный сервиз из музея. Дело получило огласку и Романова «упаковали».

При советской власти особо не забалуешь. Вот так иногда история вершится, из-за пустяка. А предчувствий никаких не было. «Гласности не было» - вот это хорошо. Без гласности — оно спокойнее.

Да, Брежнев стар. Устал, заматерел
от финских бань и челяди ужимок –
он не генсек, а коллекционер
советских звезд и импортных машинок.

«Столичную» не пьет – панкреатит!
Душа болит и требует застолья.
И не до баб, и портит аппетит
плешивый секретарь из Ставрополья…

Не устоял четырежды герой
политбюро и Лондонского клуба –
Сперва инфаркт, потом инсульт, второй…
И русский богатырь «врезает дуба»!

Андропов болен – почки барахлят,
Подагра донимает то и дело.
Но «боинг» сбит, дворец Амина взят.
И водка, наконец, подешевела!

Мужик вздохнул, а выдохнуть – ни-ни!
Все перепуталось в сознании народа –
кремлевских звезд дразнящие огни,
и Би-би-си, и радио Свобода…

Сказал Господь: «Аз есмь и Я воздам»…
Не бил набат, попы не причитали,
техасский скотник и «железная мадам»
на траурную мессу прилетали.

А труженик «андроповскую» пьет
и пивом «полирует» помаленьку,
откупорит, понюхает, нальет…
жизнь продолжается не так, чтобы «черненько»!

Черненко сед как дедушка Мороз,
хворал старик, дышал аэрозолью.
В политбюро главенствовал склероз
и пиджаки, изъеденные молью.

Еще паром отвязывал Харон,
еще в стакане сохла незабудка…
Кончалась «пятилетка похорон»
пришествием пятнистого ублюдка.

Он как комбайном управлял страной,
(комбайном управлял еще со школы),
как тракторист буравил перегной
болезный друг немецкого Николы!

Как повернуть историю назад,
коль машинист дурнее паровоза?
Но бурно ликовал электорат,
внимая председателю колхоза…

__________________

— Что есть человек?
— Раб смерти, гость одного местечка, путник, идущий мимо.

шла мимо

— Метко ты их! Ну раз разговор зашел о Горби, идем в год 85. Или так, когда ты уехал с Северов, дальше был Питер? Питер, Перестройка, что третье? Одним словом, вторая половина восьмидесятых, в стране в зародыше — вялотекущая «революция» (контрреволюция по сути, которая приведет к развалу, пока все в тумане, но этого ещё не понимают). А что в твоей судьбе, в творчестве?

— Творчества вне жизни не существует. Это социальный феномен, а художник — человек общества. С приходом горби, хотя и не сразу, наш креатив опять полез в погреб, а наверх выползла и вовсе чешуя.

Власти делали реверансы, но это как мертвого разговорами лечить. Рушилась страна по-глупому и почти задаром. Союз расстреляли из двух стволов — джинсовым дефицитом и борьбой с пьянством, тогда как вин. заводы выдавали вдвое больше гектолитров — и не хватало. Раньше хватало, а теперь нет. Страну разрушили с помощью интеллигенции, — какой интеллигент без американских штанов? Отсюда и менталитет. Говно нации способно только озвучивать то, чего само оно понять не способно. А гегемон революции квасил томат-пасту на дрожжах.

Бюрократы всегда уничтожают культуру. Бюрократов волнует только отчетность. Они и сейчас при делах, шоу организуют — хоть в парламенте, хоть в цирке. Если и не все купились на обещания, то почти все. За двадцать лет сформировался промежуточный слой субкультуры и не обязательно массовой. Теперь поздно говорить, имеет смысл только делать. Видимых результатов не будет, но это «не опасно». Историю вдруг не переделаешь. Тебе не все равно, что будет лет этак через двадцать? Нас не будет, ну и что? Имеет смысл только то, что ты делаешь сейчас. С изобразительным искусством все ясно — один за другим свернули работу интернет-магазины и аукционы. Галереи закрылись, а было их на каждом углу по паре.

Печатные издания почти окончательно дискредитировали себя — что тиражи, что оформление — пробу негде ставить. Литература уйдет в сеть, где сейчас царствуют «мой мир» и «контакт» — и это всего лишь дело времени. Правдолюбцы могут говорить, что угодно. Жизнь не прекращается, а сентенции «совести нации» в конечном счете, только ей самой и интересны.

— Хорошо. Пропустим. Поговорим об изданиях, это важно - ведь сейчас трудно издаться, и ещё — читатели все-таки должны знать, если они придут в книжные магазины, можно ли тебя там найти. Давай тогда следующий вопрос. Ты - автор двух романов - «Петроградская сторона» и «Бедный Краевский». Они изданы? Расскажи про свои публикации, слышала, что недавно издан сборник твоих стихов.

— В 2000 году вышло два сборника, так я их ещё год дорабатывал… В 2010-м ещё два. Меня сейчас мало волнуют печатные издания - электронные версии эффективнее. В перспективедумаю о формате на CD. Здесь возможности вообще не ограничены. Можешь вставить верстку, иллюстрации. А книжки сравнительно редко покупают - только бульварное чтиво. Кушнера, Соснору, Горбовского в Ленинграде было не купить, хоть и тираж 10.000 - так это в Ленинграде…

«Бедный Краевский», он же и «Петроградская сторона». Просто второй вариант разбит по главам. Первые главы Краевского ходили в рукописях по Москве в начале 80-х. Кривулин отдал один экз. Станиславу Рассадину и «самиздат» заработал.Но все это уже история… Частично роман публиковался в «Часах» и как бы «залитован» в энциклопедии «Самиздат Ленинграда».

Москва - Новое литературное обозрение - 2003. Пока достаточно. Мне не нужны книжки - мне нужен сильный литпортал и серьезный журнал. Увы! Такого ещё нет. В Питере «Нева» и «Звезда». В них чл. СП на пять лет вперед очередь занимают. Но мне эти журналы уже не интересны. Кстати, смех и грех — когда в середине 80-х в «Неве» работал Н.Коняев, он взял рукопись моего романа, но надо было переделать черновик в соответствии с редакторскими нормами. Пока машинистка трудилась, Николая из редакции уволили за «свободомыслие». Вот и все. Как ты не понимаешь - не хочу я, что бы мое имя упоминалось рядом с «историком Л.Лурье», например. Я ничего не имею против Лёвы, но у нас разные позиции. И так почти со всеми. Не все ведь продается.

__________________

— Что есть человек?
— Раб смерти, гость одного местечка, путник, идущий мимо.

шла мимо

— Многие знают, что ты - автор острополемического издания «Дуэль». Расскажи о сотрудничестве с ним, о своих самых ярких публикациях в этой газете?

— Первую статью напечатали в 2001-м. Пока у меня не было Интернета, я и не знал. Потом наткнулся на нее в библиотеке Союза офицеров со ссылкой на «Дуэль». Публиковать стали довольно часто. Время, ситуация - все меняется. Меняется и газетный материал. Всему свое время. Мне дороги две вещицы «Солдаты СССР» и «Отец» - мемуары ещё куда ни шло, а рассказ поместить в «Дуэли» довольно сложно. Из стихов мне, кажется, только тексты А.Харчикова публикуют. А больше публиковаться нигде не хочу. Иные статьи и так появляются на разных порталах и сайтах со ссылкой на «Дуэль», иногда ругательные. Тоже неплохо.

Меня больше привлекает Сеть. Мало, кто имеет подшивки газет, а в Сети все остается надолго, иной раз лет на десять и больше. Опять же, персональный сайт - это вроде стенгазеты, если ты, разумеется, не Лермонтов. А на заказ я не работаю, это не для меня.

— Лет десять назад, когда стали активно создаваться литрунетовские сайты, появилось и такое название как сетература — название с некоторым пренебрежительно-негативным оттенком. Сейчас уже мало кто говорит о ней пренебрежительно. Она разная, есть и очень яркая. Профи стали приходить в Интернет. Так за чем будущее — за бумажной или сетевой литературой?

— Будущее, скорее всего за сетевой литературой. Дело только во времени и «оснастке». Уже появляются мониторы и планшеты «для чтения». Как всегда, проблема в их стоимости. А на CD нетрудно разместить хоть Александрийскую библиотеку. «Дуэль» тоже продается на дисках — весь архив за несколько лет. Кроме того, у электроники и возможности не ограничены - звук, видео…

_______________________

Беседу вела Виолетта Баша.

http://stihiya.org/work_47450.html

__________________

— Что есть человек?
— Раб смерти, гость одного местечка, путник, идущий мимо.