капитан

А по машинам,так самая интрересная у меня был СААБ 900 первого выпуска. Движок задом наперед,коробка внизу,механический инжектор без датчиков. А сейчас Нива шевроль,да сааб 9-5. Современные мыльницы не люблю.

Олег Павловский

.
Капитан, тема о Путине не простая. Приходится много чего говорить.
Слишком уж много лжецов и подлецов в Инете, и остановить этот поток лжи практически невозможно.
Я жил еще и при Сталине, хотя и маленький еще был. Вспомни 90-е, Капитоныч. и взлеты, и падения – все было. Скоты становились скотами окончательно. Люди? Нет, но было очень трудно людям. Кириенко устроил дефолт, стало тяжеловато. И только через несколько лет я понял, что это было необходимо. Кириенко сделал что велено. Нам бы только хлебальники разевать. Может, Зюганов плохой? Знал бы кто, какую пользу он приносит России… Ну, когда же мы думать начнем? Коммунизм есть, его никто не отменял. Путин строит социальное государство, но не социализм, пока это невозможно. И пусть не пищат вместолевые, Путин уйдет, но останется команда Путина, они рано или поздно этих вместолевых добьют.


.

__________________
– Палач! Ты помнишь Нюрнберг?

Олег Павловский

С Володей Путиным я в одном дворе не жил. И с Володей Высоцким тоже.
Но я понимаю ребят, в юности все мы жили по понятиям. В армии тоже уголовщина, иначе не назвать. Плохо? А это как знать.
И не пиздите пожалуйста, уголовщина начинается там и тогда, когда бывает мало денег. Или не хватает еды на всех.

В Интернете тоже царит беспредел, почти везде. Я давно уже не выхожу «в эфир» на литературных сайтах, это просто не имеет смысла. Казалось бы, Интернет обеспечивает равноправие для всех. Но Интернет не может обеспечить равноценность.

Единственно, литературный клуб Планета писателя. Там, по сути, и форума нет, то есть он есть, но зачем? И отзывы мало кто пишет, нет смысла. Литература, это очень важный момент, литератор, по крайней мере, способен внятно излагать свои мысли.

Эта тема о Путине и о России. Эта тема о нашей стране и о нашем народе. Откудова и понабежали всякие своячки и ильички? Известно откуда. Девчонки, в общем, неплохие. Галочка всю жизнь работала. Дети у нее, внуки. Нормальная жизнь нормальной женщины. Галя и не врет, всегда видно – правду человек говорит, или нет.
Надя, как я понял, худ-граф окончила, тоже не плохо.

Однажды Шувалов мне сказал: – Я всех женщин люблю!
Не очень понятно, конечно, но, в общем, правильно. Наверно правильно. Кажется, я начинаю понимать, что любовь, это не право, любовь – это обязанность. Владимир Путин сказал, я сам видел и слышал это. Он сказал, что созидает только любовь.
На этом можно закончить лирическое отступление.


.

__________________
– Палач! Ты помнишь Нюрнберг?

Олег Павловский

Капитоныч, ездил я на разных, но у меня было два ЗАЗ, и один Фольксваген-Гольф. Больше всего мне нравилась Волга ГАЗ-24-10 и Мерседес 190, о вкусах не спорят? А "жопик" классная машинка, однажды заехалм по заснеженной просеке в лес, так потом 3 км. пришлось ехать задним ходом. Это на Ояти.

Эх, Капитоныч, где сил-то взять? Уж скоро семьдесят. А охотиться я прекратил после 94-го, застрелил двух озерных уток и стало мне их жалко. Мог бы и не убивать...

.

__________________
– Палач! Ты помнишь Нюрнберг?

Олег Павловский

Капитан, я тоже иногда пью водку. Пиво стало какое-то поганое, ну, нет того веселья! Водку стараюсь не пить, если только на день Победы. Если больше полбутылки, то утром будет похмелье, тогда уже трудно остановиться. А после коньяка не бывает. Я понятно излагаю? Ну и добро.


.

__________________
– Палач! Ты помнишь Нюрнберг?

Олег Павловский

.
https://youtu.be/QGISTX657GU

.

__________________
– Палач! Ты помнишь Нюрнберг?

капитан

Угу,хорошая песня. Не слыхал и ролик красивый.

И эта мне всегда нравилась,только вот про Радченко чет давно не слыхать. Или тоже певцы одной песни,как Глызин.


https://www.youtube.com/watch?v=QbK_uaPkQEg

Олег Павловский

Капитоныч, в том, что русскости в тебе более, чем достаточно, я как-то и
не сомневаюсь. Вот только «монархизм твой» какой-то «односторонний».
Когда я приехал в Ленинград, мне было 9 лет. Первым делом военно-морской музей, потом Эрмитаж. Это, по сути, дворцы.

СССР, 50-е годы, почти сталинское время, что называется – по инерции.
Но никто царей или Российскую империю не ругал. Да, была революция и гражданская война. Но была ведь и русско-японская война, Порт-Артур, крейсер Варяг и Цусима. В 50-е годы в каждой семье были репродукторы, их даже и не выключали. Я хорошо помню эти годы. Целый день русские народные и украинские песни, ну и революционные тоже. О крейсере Варяге – очень часто звучала, я эту песню наизусть запомнил. Понимаешь, капитан, не было у народа нелюбви к царизму! Все понимали, что революция не могла не свершиться. Но историю России мы тогда понимали несколько упрощенно.

Я хорошо учился в ЛВХПУ, за это Галина Козлова (общественный обвинитель на суде над поэтом И.Бродским) и поставила мне четверку. Сказала на экзамене с ненавистью: – Ты, Павловский, большего не стоишь!
Но история КПСС не была престижным предметом, престижным считался диамат, М-Л эстетика (тоже своего рода диамат), история искусства, понятное дело. Но вернемся к дворцам.

Я очень любил артиллерийский и военно-морской музеи, и Эрмитаж. И ведь вход бесплатный, только в Эрмитаж и в Кунсткамеру я покупал детский билет. Я не задумывался о таких вещах, но везде как бы царило огромное уважение к историческому прошлому России. А в детстве меня водили в Оружейную палату в Кремле. А сам Кремль? Его сохранили, и сохранили бережно. А Петропавловская крепость и собор, серебряная гробница Великого князя Александра Невского?
Это еще как посмотреть, кто из нас с тобой «монархист», а кто и не очень.
Может, я в сто раз больший монархист, чем ты, я просто не заостряю на этом внимания.

Есть планета Земля. Современная цивилизация существует более семи тысяч лет. А когда-то земная цивилизация существовала 600 тысяч лет (примерно). Трудно быть Богом, капитан. Всего в одночасье не перескажешь.
Думаю, нам есть о чем поговорить. Россия этого стоит.



.

__________________
– Палач! Ты помнишь Нюрнберг?

Олег Павловский

.
Сверху музыкальный файл, это песня Николая Рубцова.
Исполняет не он, его тогда уже не было на свете.
Дальше небольшая поэма посвященная Николаю.

https://www.chitalnya.ru/work/2039372/
____________________________________



МОЯ ЗЕМЛЯ


Николаю Рубцову
_________________________________________



И было холодно, и был полночный час,
мои друзья курили молча папиросы,
как свой корабль не покидавшие матросы,
какой бы бурей не запугивали нас.

И был сентябрь, таких немного на земле –
слетались тихо мотыльки на пламя свечки,
нам было весело в осенний синий вечер,
и пели струны опьяненные вдвойне.

И от вина кружились только тополя
в той глубине двора, в прощальном тихом вальсе,
и говорили мне как будто, – Оставайся,
еще не высохли осенние поля.

Еще по осени синеют небеса,
стоит вода как на часах и сини реки –
не торопись, пока закаты не померкли,
пока рассветы не окрасили леса.





А я иду навстречу Родине моей
стезей проселочной в преддверье зимней стужи,
еще морозом не подернутые лужи
все в отраженьях серебристых тополей.


1.

Моя земля звенела ульями в саду
сияла лужами, пчелой июльской пела,
глазами девочки как небом голубела –
она коня из рук поила в поводу.

Пропахло детство терпким табаком,
капустой квашеной, квасным печеным хлебом,
томленой глиной и топленым молоком
из погреба и прошлогодним снегом,
и ледником речным набитым льдом.

По февралям стояли холода,
тогда еще душа не онемела,
еще доске всегда хватало мела
и воробьев хватало проводам.

Я уходил в грядущее как в сон,
в предчувствие и мир иных видений,
и вдоль дороги выстроились тени –
как всадники, пропахшие овсом…

А впереди маячила война
с железным привкусом – войну не выбирают,
она придет и женщины стирают
рубах солдатских соль, и понимают –
что порохом просолена она.

Прожить бы век не зная о войне,
война и обо мне не много знает,
когда бы на войне не умирали…
– Эй! отзовись пацан, который с краю,
куда ушел, да и по чьей вине?

И нет вины больней, чем холостой
патрон, чем быть в тепле привычной неги,
жить как во сне, не думать о ночлеге
в степи, не звякать флягою пустой.

Опять от гари корчится земля
и встала в рост усталая пехота,
и пахнет гарью пыльная броня…
«И вот я встал и тихо вышел за ворота,
Туда, где простирались желтые поля»…

И нет беды, но есть одна судьба
шестой, как ни подумай части света –
седьмой, как ни досадно для поэта,
как ни смешно для вечного раба.






2.

. . . . . . . .

… еще не все закончены дела,
еще долина морщится от боли,
еще поет в наушниках юла
про сладость слез
и вкус сердечных колик,
еще не все написаны любви –
на отрывном
как календарный в прошлом –
чернилами на голубой крови
простых принцесс и каверзных горошин,
еще не все запомнились слова,
и губы не искусаны до крови,
не сверстана последняя глава
и памяти стальная тетива
звенит осой,
и ты не прекословь ей!
еще не отстучали поезда
и не оглох от гула полустанок
колес, гудков…





и теплится звезда
как кровь
на дне граненого стакана,
еще не все обуты в сапоги
в скрипучие – скрипучие протезы,
– была рука и нет уже руки,
была душа, а на душе – порезы,
был год лихим,
расстрелянным,
нахальным –
большим как кит,
упрямым как нарвал…

и звезды как рубины полыхали,
и мавзолей никто не закрывал.

. . . . . . .

3.

Прощальный вздох московских вечеров,
московским утром красит нежным цветом
рассвет, и на душе оставит метки,
на стенах и асфальтах тех дворов
на Сретенке, и горбится мостом
Кузнецким, пахнет ветром, голубятней
топорщится чердак, и старый дом
как старый вальс все кружится опять, но…





…Опять кипит как в чайнике жара,
и злость кипит как старый радиатор,
которую ни в лоб,
ни на ура
проклятым
азиатским
демократам,
которую соплей не перебьешь,
(а в дурака, глядишь, – не обыграют!)
– колючую и стойкую как рожь
на Родине,
где нас не забывают…

Где нет степи багровой как гранит,
где нет стерни, что скошена обстрелом,
где все уже до смерти надоело,
до жизни, до обиды, до крови…

4.

Мой старый двор, однако, не грустил,
сновали тетки с сумками и пары
бродили по вечерним тротуарам
и целовались, господи прости…

Когда мы возвращаемся с того,
как говорится, света и без шума –
от шляпы воскресенского ПО,
до серого казенного костюма,
и чемодана с парой коньяка…
трофейный «вальтер», чистые кальсоны,
и тянется тяжелая рука
к заезженному диску телефона…

– Привет, я здесь…
– А я и не ждала…
Немного тишины, протяжный зуммер,
как проводы. И вертится юла –
«ты снова здесь» и, кажется, не умер…
Зачем безвестным пасынкам войны
чужой… давно ли радостным казался
привычный мир? Давно. И нет жены,
и нет… а вот коньяк еще остался.

Стол у окна, гитара на стене.
И на окне засохли папиросы.
Все как всегда. Есть истина в вине,
и хватит риторических вопросов.

5.

Мой друг, сосед, утершись рукавом,
о стол – граненым, по душе – как вскользь, и
то плакал, то смеялся, как старпом,
когда служил на бывшем «Комсомольце»,
когда спасла забортная вода,
когда слеза братишек повязала
одним ожегом, спиртом… и причала,
казалось, не увидеть никогда.

Казалось, повторяется беда –
пожар души, пожар последней встречи –
нам было весело в осенний синий вечер,
и горек был коньяк как никогда.

Стоять, как до последнего глотка,
до той последней в жизни папиросы,
когда корабль оставили матросы,
а капитана уносили на руках…

О чем грустишь, измученный «каплей»,
о той звезде, как кровь на дне стакана,
о той мечте, что оказалась раной
на сердце бедной Родины моей?





Пускай гитара плачет как вдова
в кругу друзей и желтых фотографий.
Когда и кем начертан этот график
и бесполезны жесты и слова?

Когда и кем проложен навсегда
единый путь, неровная дорога
для тех, кто не добрался до порога –
не вздрогнет и оконная слюда...

Не для него лежит заветный ключ
под ковриком, не дрогнет занавеска,
когда придет холодная повестка –
последний вздох не долог, не горюч.

Последний взгляд и между ним – война,
межою пролегли вина и горе –
была жена и больше не жена,
и лампочка погасла в коридоре.

6.

Узнаешь мир – полюбишь и войну,
война честнее и намного проще,
всем поровну и хлеб, и «сатану» –
по кружкам разливаемый на ощупь
сучок… ни водки, ни воды, – слова
матерые, соленые, пустые...
Нас не забыла красная Москва
и полюбила красная пустыня.

И нет такой земли, такой страны
народами и песнями богатой –
все как один российские сыны,
России неизвестные солдаты.

.

__________________
– Палач! Ты помнишь Нюрнберг?

Олег Павловский

.
Были у меня и песни, но это уже история с географией. Время было другое.
Потом настало другое время, потом снова другое. Одну песню случайно записал мой приятель, он аранжировщик и электронщик. Но это «кухонная запись». Молодым был, – пел и играл на гитаре. В своем кругу, на сцену не вылезал. Вот песня 1976 года, моя сестренка исполняла ее в ленинградском Интерклубе. Видимо, тогда Саша Розенбаум ее
и «позаимствовал», сочинил свои «38 узлов». Но я на него не в обиде за это.

https://www.litprichal.ru/work/277798/


.

__________________
– Палач! Ты помнишь Нюрнберг?