Жизнь

[Иноземцев]

«Женя» разместил на http://philosophystorm.org/ следующее сообщение:

«Диалог красив и ладен, но, к сожалению, в нем все те же, повторяемые из года в год заблуждения. Автор берет изолированно некую абстракцию, жизнь и берет конкретное "я" и начинает по существу сам же себе и отвечать. Иначе говоря, данный пост - это очередная попытка выудить смысл жизни из абстрактного определения жизнь единичного "я" с конкретными желаниями, потребностями и размышлениями. К чему может привести такой диалог? Совершенно верно, ни к чему. Определение всеобщее вкупе с единичным в этом диалоге лишено особенного, а потому человек сам же себе ставит свои же собственные границы, которые он определил для абстрактной жизни, что в конечном итоге выливается в разговоры о таком же абстрактном, как и жизнь, священном долге, альтруизме и прочих вещах, которые здесь, в диалоге, приобретают значение определение исключительно единичным "я" и для единичного "я", а потому так и остаются в пределах бесплодных размышлений. Возможно, из этого можно и получить какое-то удовольствие, но тем не менее, жизнь, действительная жизнь все так же упрямо, не взирая на наши пустые размышления, приводит нас к особенному, к человеческой жизни, к жизни общества, где единичная наша жизнь - есть лишь частичка в особенном и тем более во всеобщем, в жизни вообще.
Прежде, чем начать размышления, надо было бы спросить у жизни: а что ты есть такое? Или, чтобы не прослыть чудаком, спросить себя, знаю ли я, что такое жизнь. А далее, если с логикой все в порядке, мы идем к происхождению определения жизни. И с удивлением для себя обнаруживаем, что определение жизни - это не пустая абстракция, которая крутиться у нас в голове в качестве самостоятельного собеседника, а абстракция, богатая полным содержанием, абстракция, которая родилась жизни действительных существ, того свойства, которое...люди назвали... И дальше работает мысль: люди дали название, значит, это не мое, личное определение, а определение всего человеческого рода. Итак, "я" - это не единичное "я", которое придумывает слова и балуется ими, а "я" - это и частичка общества, мое "я" включено в общество. Отлично, взяли на заметку. Идем далее. Я узнал, что я - существо общественное, и мыслю в тех определениях, которые сформировало общество для действительности, в частности определения жизни. Я также узнал, что я - это не только единичное "я", но "я" - это и человеческое "я", я принадлежу роду человеческому. Так моя абстрактная жизнь, с которой я так беззаботно болтал, начинает приобретать более четкие очертания. Я уже не могу не принять во внимание, что я существую не только, как единичное "я", но и "я" принадлежу роду человеческому и существую и мыслю, как частичка рода. Итак, я вижу, что жизнь называют процесс воспроизводства сущего в себе и для себя. В отличие от камня, я в этом процессе воспроизводства могу сохранять себя, только путем потребления и производства окружающего меня, т.е. путем деятельности по удовлетворению своих потребностей. Итак, общее для всего живущего - это воспроизводство самого себя путем взаимодействия с действительностью, как производства и потребления. В уме я держу, что я принадлежу роду, иначе говоря, человеческая жизнь заключается в воспроизводстве человека. Так в свои абстрактные определения всеобщего (жизни) и единичного (я) незаметно протиснулось и заняло свое значительное место особенное - человеческий род. Я обнаруживаю, что моя жизнь может быть, как жизнь человеческая, только в человеческом роде, в обществе. Следовательно, обнаруживается, что мои действительные потребности и моя воля связаны неразрывно уже с общей деятельностью человеческого рода. Как единичное, я могу только существовать и жить, но не могу думать и мыслить, только в обществе я могу помыслить о жизни. И я нахожу свою жизнь, как жизнь общественную. Я нахожу удовлетворение в том, что могу делиться с собеседниками по поводу своих размышлений о жизни, потом я иду на работу, и включаюсь в процесс общественного производства. Как существо общественное, я могу наслаждаться природой, картинами, развлекаться, как человек, здесь я удовлетворяю свои потребности, которые есть человеческие потребности. Но одновременно я замечаю, что для того, чтобы удовлетворять свои потребности, мне необходимо что-то и производить. Если же этот элемент существенно выпадает из моей жизни, если я что-то только потребляю, общественное, но ничего для общества сам не произвожу, тем самым я незаметно выпал из обоймы человеческого рода, я живу неполноценной жизнью. Неполноценно жить, потребляя и не производя, но не менее неполноценно жить и производя, не потребляя. Это противоречит определению жизни. Я остался один на один со своей единичностью и задаюсь теперь вопросами: а в чем смысл жизни? Один, в перерывах между своими трудами, думает, что он призван век горбатиться, а другой с отвращением думает в безделье, что смысла жизни нет. Мозг и того, и другого бессилен помыслить жизнь во всей ее полноте, как определило общество жизнь, потому, как у каждого в действительности непомерно раздута лишь одна из сторон жизни: или труд или праздность. Бытие определяет сознание.
Таким образом, я понимаю, что для того, чтобы жить, как человек, я должен, и производить, и потреблять (всеобще), причем не только, как единичное, но а как человеческое (особенное) существо. Так мы добрались до жизни человеческого рода, которая складывается из множества частных воль, и в причудливом переплетении конкретных единичных желаний, стремлений, потребностей вырисовывается опять жизнь, как производство и потребление рода человеческого, как воспроизводство человечества. И тут опять я обнаруживаю, что род человеческий имеет историю, а моя история существенно короче, чем история рода. И меня это расстраивает, потому, как я не могу быть вечно с человеческим родом. И тут опять закрадывается предательская мысль: к чему все это, ведь все равно я помру. Но я опять отвлекся от своей первой мысли, что род человеческий продолжается только путем непрерывной череды жизни и смерти. Здесь преодолевается единичное, конкретный человек, я, но тем самым продолжается жизнь рода. Таким образом, я прихожу к выводу, что моя смерть является также необходимой для рода, как и жизнь, а потому я радостно и полной грудью вдыхаю свежий воздух нового знания и понимаю, что жизнь моя коротка, а я так ничего не успел сделать, как частичка рода, я до сих пор не осуществлен, как человек, а просто лежу на диване или в интернете и с умным видом выцарапываю из собственного мозга определения жизни. Черт побери, жизнь так коротка, надо определиться в жизни, ведь я, как единичное, со своим единичными желаниями, не смогу стать особенным, родом, однако, все же могу и определять это особенное, общество своими действиями. Что мне интересно, это главное. Мой интерес в чем-то! А ведь сама человеческая жизнь дает безграничное разнообразное количество интересов. Но мой интерес - это интерес и общественный, а значит, я буду делать не только то, что я хочу, а то, что хотел бы делать каждый человек, т.е. я должен осуществлять родовую деятельность, чтобы мой интерес совпадал с интересом общественным. Потребляя родовое быть потреблённым родом, быть полезным людям, делать то, что нравиться не только мне и что только я могу потребить, но и делать то, что может потребить род человеческий, чтобы не я, но род человеческий продолжался, обогатившись произведённым мною. И после всех таких размышлений покидаю свои самокопания про абстрактную жизнь, единичное и такое же ущербное и неполное абстрактное я, и продолжаю жизнь в обществе, потому, что я понял, в чем ее смысл, и делаю то, что я знаю и умею.»

http://philosophystorm.org/zhenya/3928#comments
--------------------
Мой комментарий:

Спасибо, Женя.
К Вашему сообщению нечего добавить или отнять
Для меня тоже жизнь начинается там, где жрут, сру.., трахаются и размножаются.
А всё остальное, там всякие, духовности, философии, религии и науки - это приложения для того, чтобы жизнь сделать объёмной и красивой.
И почему-то очень хочется жить именно так, т.е. красиво.
И конечно же М.Ф.Достоевский прав сказав: "Красота спасёт Мир!"
А жить в согласии и дружелюбии с другими - это и есть причина и движущая сила нашего стремления к красоте и совершенству. И потому, что вместе и согласованно мы можем произвести во много раз больше "жратвы" и прочего, если бы мы это делали в своём одиночестве.