БИТВА ЗА РОССИЮ

[Олег Павловский]

.

БИТВА ЗА РОССИЮ НАЧАЛАСЬ, но никогда не закончится!
Олег Павловский



http://stihiya.org/work_50961.html


БИТВА ЗА РОССИЮ НАЧАЛАСЬ, НО...
НИКОГДА НЕ ЗАКОНЧИТСЯ!
__________________________________________________ ____________________



ЮНОСТЬ ИМПЕРАТОРА НИКОЛАЯ II АЛЕКСАНДРОВИЧА



…В отличие от младшего брата Михаила, шутника и шалопая, который мог окатить из ведра батюшку-императора в полной парадной форме, Николай рос послушным и стеснительным ребенком. В 1883 г. Александр III с семьей посетил лицей цесаревича Николая в Москве. При проводах все смешалось, – лицеисты бросились поближе к царю. Младший, Михаил, растолкал всех сверстников и встал рядом с отцом. Наследник (Николай) очутился в толпе лицеистов. Его, беднягу, затолкали, и он стал испуганно пищать: «Пропустите, пожалуйста, и я царская фамилия». Я помню, мы много смеялись над этой «царской фамилией», – вспоминал один из лицеистов.

Как водилось у российских императоров, Николай получил домашнее образование, но явно недостаточное для того, чтобы управлять колоссальной мировой державой. В детстве гувернером у него был англичанин Ч.Хит, прививший своему подопечному любовь к спорту и английскому языку. Позже «духовным» наставником цесаревича стал генерал Данилоич – человек недалекий и крайне реакционных взглядов. Затем, дабы оградить своего сына от тлетворного влияния «крамольных» идей, Александр III поручил воспитание сына близкому другу и крайнему реакционеру князю В.П.Мещерскому, не испугавшись скандальной известности, которой пользовался в России этот аморальный, но ловкий человек. Когда пришла пора «серьезного» обучения, на учителей не скупились: военную организацию – один из главных предметов для «верховного вождя» армии (и такой титул носили русские самодержцы), преподавал профессор Генерального штаба, будущий военный министр А.Ф.Редигер; историю – крупнейший ее знаток, острослов В.И.Ключевский. Когда его спрашивали об успехах царских детей, он, слегка сощурив хитрые глаза, отвечал: «Николай послушный мальчик, а Михаил – умный!»
«О наследнике мало говорили, еще меньше писали, – вспоминал все тот же Ф.Головин. – Ходившие о нм слухи в обществе были неутешительны. Говорили, что он человек больной, со слабой волею и слабым умом. Сплетничали о его связи с балериной Кшесинской, о том, что эта связь была подготовлена по желанию Александра III как лекарство от дурной привычки, которой страдал Николай». (ЦГИА, ф. 1625, оп. 1, д. 12, л. 5. Воспоминания Ф.А.Головина).

Особенно сильное и поистине роковое влияние оказал на воспитание слабовольного и мистически настроенного юноши обскурант и мракобес, бывший профессор Московского университета обер-прокурор Синода К.П.Победоносцев. Именно в 80 – 90-е годы он достиг максимального влияния на дела в государстве.

«Победоносцев над Россией
простер совиные крыла…»

– писал об этом времени А.А.Блок. Обер-прокурор Синода не просто внушал своему ученику, что «нет власти аще не от бога», что «самодержец российский есть помазанник божий, коему каждый подданный беспрекословно повиноваться должен». Он убеждал и убедил его в том, что самодержавие есть единственно возможный тип политического устройства России, что оно – надежный обруч, которым крепится разноплеменная и разноязыкая империя, что все «истинно русские люди» не просто «обожают», но и не мыслят себе иного государственного строя, что конституция – «великая ложь нашего времени», и требуют ее только враги России – интеллигенты и инородцы, для того, чтобы держава Российская, защищающая интересы всего народа русского, быстрее бы развалилась.

Мысли Победоносцева наследник усвоил крепко и на всю жизнь. Во всем же остальном учеба нелегко давалась венценосному лентяю, тем более, что по странной традиции спрашивать великих князей учителя не могли: они давали им письменные задания, в которых исправляли найденные ошибки. В итоге такого своеобразного курса обучения Николай оказался весьма посредственно образованным человеком. Единственное, что он основательно знал, – это языки. Свободно говорил и писал по-английски, по-французски, по-немецки. Однако русский язык его был убог, а часто просто безграмотен: «Пожарные поливали сад и мы вымочились там», – записывает он в дневнике в 14 лет». «Подходя к Севастополю начало покачивать», – в двадцать шесть лет.*
__________________________________________________ ______________
* ЦГАОР, ф. 601, оп. 1, д. 217, л. 170.

А глубокие познания, широкий политический кругозор, да хотя бы здравый смысл, нужные любому государственному деятелю, были совершенно необходимы неограниченному самодержцу, особенно на рубеже XIX – XX вв., когда Россия прямиком шла к революции. 6 – 9 ноября 1904 г. в Петербурге состоялся общеземский съезд представителей местного самоуправления, на котором большинство делегатов высказались за введение в стране законодательного собрания, политических свобод и амнистию заключенных.
Перепуганный министр внутренних дел спешно потребовал у царя внеочередного доклада, однако сообщенные сведения не беспокоили царя. Что же волновало Николая II в эти дни? Вот запись от 11 ноября 1904 год.

«Убил 144 фазана; всего убито 522. Фазанов 506, зайцев 16. Вернулся в Царское Село в 4 часа. Милица пила с нами чай. Принял доклад Мирского.» *
__________________________________________________ _
* Там же, д. 233, л. 122.


Что докладывал Мирский, как отреагировал царь на признаки приближающихся социальных потрясений – из дневника нам не узнать. Он не увидел приближающейся первой российской революции, так же как и второй в феврале, и третьей в октябре 1917 года.

__________________________________________________ ______________________
Примечание 1: Дневники императора Николая II. Предисловие профессора, доктора исторических наук К.Ф.Шацилло. М. «Орбита». 1991 г.
__________________________________________________ ______________________
Примечание 2: Тираж издания 50 000 (1-й завод). При повторном издании в центр обложки было введено поле темно-красного цвета. Общий тираж минимум 100 000. Книгу можно купить за 350 р. или заказать в интернет-магазинах. Для одуревшей от «патриотизма» России 1991 – 2013 г.г. эта книга – серьезное оружие против мракобесия.



.

[Олег Павловский]

.

Битва за Россию - 2
Олег Павловский






2. ЦЕСАРЕВИЧ НИКОЛАЙ РОМАНОВ
__________________________________________________ __________________


…Но вернемся в еще спокойные дни отрочества и юности. Окончание образования Николай, опять-таки по семейной традиции, «завершил» в лейб-гвардии гусарском, а затем в Преображенском полку, где ничему не мог научиться кроме десятка строевых команд да умению пить водку во время многочисленных полковых праздников. Служа под началом своего дяди, вел. Кн. Николая Николаевича, наследник был вовлечен и в беспробудное пьянство, которое было неотъемлемой частью жизни «лихих гусар». Вот так описывал времяпровождение своих однополчан В.П.Обнинский: «Пили зачастую целыми днями, допиваясь к вечеру до галлюцинаций… Так, нередко великому князю и разделявшем с ним компанию гусарам начинало казаться, что они уже не люди, а волки. Все раздевались тогда донага и выбегали на улицу… Там садились они на задние ноги (передние заменялись руками), поднимали к небу свои пьяные головы и начинали громко выть. Старик буфетчик знал уже, что нужно делать. Он выносил на крыльцо большую лохань, наливал ее водкой или шампанским, и стая устремлялась на четвереньках к тазу, лакала языками вино, визжала и кусалась» *
__________________________________________________ ___________________
* Цит. по: Зайончковский П.А. Российское самодержавие в конце XIX столетия.
М., 1976, с. 47.

К концу «стажировки» Николай, вообще-то не отличавшийся страстью к горячительным напиткам, по свидетельству очевидцев, лицом стал походить на настоящего забулдыгу. Однако вопреки широко распространенному мнению, царь не был пьяницей. Может быть, только в самый последний год своего царствования, когда ощущение неминуемой гибели династии стало общепризнанным, он ста искать забвения в алкоголе. Распространяемые же иными лихими историческими романистами бредни о том, что он пьяный в солдатской форме расхаживал по Ялте, что его чуть ли не привязывали к седлу, чтобы он не свалился с лошади – не более, чем сказки. Но после полковых праздников у наследника, не отстававшего от соседей по застолью, не раз трещала голова и, как скромно писал он в дневниках: «Сегодня проснулся поздно…»

Можно смело утверждать, что Николай II плохо был подготовлен к роли неограниченного самодержца. Образования он был ниже среднего, характера слабого, но упрямого, не терпел рядом с собой людей с сильной волей, зато охотно прислушивался к безответственным «шептунам», вертевшимся у трона. Мягкий человек, он часто не мог набраться храбрости сказать прямо в глаза человеку неприятные для него слова и часто мило прощался с министром «до следующего доклада», хорошо зная, что уже подписал указ о увольнение его от должности. Это создавало впечатление не только неискренности, но и открытого вероломства. Николаю II была в полной мере свойственна, пожалуй, самая отвратительная черта человека, облеченного неограниченно властью, – абсолютное безразличие к судьбам людей, которыми он должен «повелевать», бесчувствие к их нуждам и страданиям, граничащее просто с патологической жестокостью.

Не обладал Николай II и импозантностью, царским величием, которое было свойственно его отцу. Невысокого роста, застенчивый, молчаливый и неулыбчивый, он был смешон и жалок, особенно в торжественных случаях. «Бледный утомленный заморыш, с большой императорской короной, нахлобученной до ушей, придавленный тяжелой парчовой, подбитою горностаем неуклюжей порфирою, Николай II казался не величавым императором всея Руси, – писал присутствовавший на коронации Ф.А.Головин, – не центром грандиозной процессии, состоявший из бесчисленного числа всевозможных учреждений, классов, сословий, народностей громадного Государства, а жалким провинциальным актером, в роли императора, ему не подходящей».**

__________________________________________________ _________________
** ЦГИА, ф. 1625 оп. 1, д. 12, л. 10.


.

[Олег Павловский]

.

Битва за Россмю - 3

Олег Павловский






3. ГРОБ ИМПЕРАТОРА. БЕДНЫЙ, БЕДНЫЙ ПА`ПА…
__________________________________________________ ___________________



Вдобавок ко всему Николай II всю жизнь тяготился властью, но и мысли не допускал о возможности хотя бы частично передать ее в чьи-то руки, отказавшись от неограниченного самодержавия. Он послушный сын, любящий муж и отец. Уже императором «всея Великая и Белая и Малая» Николай II, не любивший шумного Петербурга с его надоедливыми министрами и приемами, радостно записывает в дневнике: «Получил вчера телеграмму от милой Ма`ма о том, что мы можем остаться тут (в Царском Селе) еще день.* Но и бесспорная любовь к родителям, к отцу – какая-то бездушная, казенная, отдает холодом и безразличием. Молодость – есть молодость. Ей часто не только трудно, но просто невозможно представить смерть, ее необратимость и бездонность. Молодость всегда весела и беспечна, но отнюдь не всегда равнодушна и бездумна… Отец, император Александр III, приговорен врачами к смерти и увезен умирать в Ливадию. Вся семья и ближайшие родичи рядом с ним. Что же пишет в своих дневниках его двадцатишестилетний наследник, знающий, что его «дорогой Па`па» обречен? За три недели до смерти до смерти отца он счел возможным отметить следующие замечательное событие: «Утром после кофе, вместо прогулки, дрались с Ники каштанами, сначала перед домом, а кончили на крыше» (27 сентября 1894 года). А через два дня вновь: «Опять дрался с Ники шишками на крыше» и только после этого важного события: «У дорогого Папа вид как будто лучше, но самочувствие скверное по-прежнему – его все мутит и опухоль в ногах мешает движению ног! (29 сентября 1894 г.).* В день смерти отца, 20 октября 1894 года, он искренне скорбит: «Это была смерть святого! Господи, помоги нам в эти тяжелые дни!».* Но уже на следующий день утешение найдено, долго и глубоко печалиться он просто не в состоянии.
«21 октября. Пятница. И в глубокой печали Господь дает нам тихую и светлую радость: в 10 час. в присутствие только семейства моя милая дорогая Аликс (невеста, Александра Федоровна, переход которой в православие был давным-давно решен) была миропомазана и после обедни мы причастились вместе с нею, дорогой Мама и Эллой. Аликс поразительно хорошо и внятно прочла свои ответы и молитвы! После завтрака была отслужена панихида, в 9 ч. вечера – другая.» *
А уже на следующий день он вообще не упоминает о «глубокой печали», его не занимают проблемы жизни и смерти, не заботит тяжесть порфиры и шапки Мономаха, свалившихся на плечи и голову, он ведь поглощен другим. Первый и, кажется, последний раз в дневниках он упоминает о «брожении умов». Может быть, он размышляет о самодержавии, о коституционной монархии, о необходимых стране реформах? О. нет! Его волнует совсем другое!

«22 октября. Суббота… Происходило брожение умов по вопросу о том, где устроить мою свадьбу; Мама, некоторые друзья и я находил, что всего лучше сделать ее здесь спокойно, пока еще дорогой Папа под крышей дома(!); а все дяди против этого и говорят, что мне следует жениться в Питере после похорон.
Это мне кажется совершенно неудобным! Днем ходили к морю – прибой был громадный. Погода потеплела и стала ясная».

Можно ли найти в истории другой подобный пример эмоциональной тупости? «Дорогой Папа», едва остыв, лежит на первом этаже, а любящий сын и мысли не допускает о том, что свадьбу можно отложить хотя бы на полгодика, и готов пировать над трупом отца этажем выше! Три дня он не заходит в комнату к покойному отцу – ему «тяжело разрушить то дивное впечатление, которое осталось от первого дня! Днем катался с Аликс, гулял у берега моря в Орианде.
Вечером сидел у нее» (24 октября 1894 г.).*

По усопшему отцу проходят бесконечные панихиды. Какие же чувства вызывают они у любящего сына? Да никаких, кроме самых приятных! «В два часа все собрались к панихиде. Гулял в саду, воздух был теплый. Моя дорогая Аликс приехала в 4 ч. – только в это время, да и после чая и вижу ее наедине! После панихиды обедал с ней у себя в 9 ч. – очень уютно(!)».*
__________________________________________________ _____________
* ЦГАОР, ф. 601. Оп. 1. Д. 233…


Стоит ли удивляться, что эта эмоциональная тупость в отношении близких и любимых людей обращается в кровавую жестокость, когда речь заходит о безликих и неведомых подданных «белого царя»? В день коронации в Москве 18 мая 1896 года случилась знаменитая «Ходынка». Было задавлено около полутора тысяч человек (по официальным данным, 1389 погибли на месте, а 1300 получили тяжелые увечья). Вечером Николай II как ни в чем не бывало пирует на приеме у французского посла. В конце 1904 года либералы организуют петиционную компанию. По наущению попа Гапона рабочие Петербурга тоже решают подать своеобразную и чисто пролетарскую «петицию». Городские власти знают об этом и не препятствуют ее обсуждению на гапоновских собраниях. Военные тоже готовятся к встрече верного народа с обожаемым царем-батюшкой. Ежедневно с 7 января 1905 года издаются «Диспозиции воинских частей». В ней точно указывается, в каком месте города должна располагаться та или иная часть столичного гарнизона и войск, стянутых из ближайших городов.** Солдатам дают увеличенную норму боевых патронов. Готовится к воскресному шествию рабочих и сам царь-батюшка.
6 января 1905 года он записывает в дневнике: В 4 часа уехали в Царское. Погулял. Занимался. Обедали вдвоем и легли спать рано»
(ЦГАОР, ф. 601, оп. 1, д. 248, л. 70).

__________________________________________________ ____________
** Начало первой русской революции. Документы и материалы.
М., 1955, стр. 7.




.

[Олег Павловский]

.

Битва за Россию - 4
Олег Павловский



_________________________________
На снимке кн. Святополк-Мирский


4. КРОВАВОЕ ВОСКРЕСЕНЬЕ ДИНАСТИИ РОМАНОВЫХ
__________________________________________________ __________________________________________


У легковерных обывателей всех времен и народов распространено убеждение, что в совершенны х кровавых зверствах всегда виноваты местные власти, а не высшие ее эшелоны – цари, шахи или другие «добрые вожди» Были попытки оправдать и «верховного вождя армии» в том, что он якобы не причастен к расстрелу 9 января. Эта нелепость не требует опровержений, но все же сопоставим дневниковые записи трех разных лиц…
Накануне отъезда в Царское село, 4 января 1905 года, Николай II записал в дневнике: « Вышел гулять в 4 ј. После чая за докладом Мирского имел с ним крупный разговор.
Обедал Соловей ( деж [урный] )». (ЦГАОР, ф. 106).
О чем был этот «крупный разговор, царь, как всегда, не счел нужным упомянуть. Но суть его мы можем узнать точно. Дело в том, что министр внутренних дел кн. П.Д.Святополк-Мирский всегда делился с женой своими служебными горестями и радостями, а последняя тоже регулярно вела дневник. Святополк-Мирский видел, что «Россия обратилась в бочку пороха» и доведена до вулканического состояния»*. А чтобы выйти из этого положения надо дать стране реформы. Николай II считал иначе. Над его самодержавным троном, как над вратами ада у Данте, впору было повесить объявление: «Оставь надежду всяк сюда входящий».Увидев, что предлагаемая им политика не пользуется поддержкой царя, Святополк-Мирский с ноября 1904 года неоднократно просился в отставку. Завел он разговор об этом и 4 января 1905 года, ссылаясь на шумную банкетную компанию только что проведенную либералами. В 34 городах России прошло более 120 собраний, на которых побывало около 50 тыс. человек. Все они требовали политических свобод и представительного учреждения. Николай II заявил, что никакие реформы стране не нужны, но «нужно запретить собираться и говорить». Мирский спросил: «Как же можно запретить людям собираться и говорить, тогда нужно всех запереть и объявить осадное положение», на что самодержец ответил: «Ну, что же, может быть и придется объявить»**. Как видим, решение об осадном положении было принято не без ведома императора. О готовящемся расстреле знали все. И не только в Петербурге, где делегация демократической интеллигенции накануне расстрела встречалась с С.Ю.Витте и другими высшими чиновниками, хладнокровно, с ведома царя готовящими воскресную бойню. ***
Об этом знали даже в далеком Париже, где член «Союза освобождения», умная и дальновидная А.В.Тыркова 8 января записала в дневнике, что она знает о предстоящей на следующий день манифестации рабочих и о возможных последствиях ее, волнуется и ждет – что-то будет? «Как подошел этот давно жданный и все-таки жгучий революционный год?» – кончала она свою субботнюю запись в дневнике.****

Возвратимся, однако, к дневнику царя. «9 января. Воскресенье. Тяжелый день! В Петербурге произошли серьезные беспорядки вследствие желания рабочих дойти Зимнего дворца. Войска должны были стрелять в разных местах города, было много убитых и раненых».
Итак, – несколько тысяч людей было обито и ранено только за то, что они, по словам самого царя, желали дойти до Зимнего дворца! «Господи, как больно и тяжело! – оценивал итоги выполнения своих распоряжений Николай II, а далее безо всякого перехода продолжал:
– Мама приехала к нам из города прямо к обедне. Завтракали со всеми.
Гулял с Мишей. Мама осталась у нас на ночь»*****

__________________________________________________ ___________________
* ЦГАДА, ф. 1287. Оп. 1, д. 5064, л. 22. Письмо Святополка-Мирского
Д.С.Шереметеву в ноябре 1904 года.
** Святополк-Мирская Е.А. Дневник.//Исторические записки. М., 1965.
*** См.: Горький М. Собр. Сочинений в 18-ти томах. Т. 18, стр. 233, М., 1963.
**** ЦГАОР, ф. 629 (Личный фонд А.В.Тырновой).
**** ЦГАОР, ф. 601.

Как видим, в «кровавое воскресенье» царь горевал недолго, а на другой день и совсем утешился: бочонок черной икры, подаренный уральскими казаками, занимал его куда больше, чем, что произошло в день, с которого началась первая народная революция в России – генеральная репетиция 1917 года, лишившего бездушного императора трона, а в конце концов и всю его семью самой жизни.
«10 января. Понедельник. Сегодня особых происшествий в городе не было. Были доклады. Завтракал дядя Алексей. Принял депутацию уральских казаков, приехавших с икрою. Гулял. Пили чай у Мама. Для объединения действий по предотвращению беспорядков в Петербурге решил назначить ген.-м. Трепова генерал-губернатором столицы и губернии. Вечером у меня состоялось по этому поводу совещание с ним, Мирским и Гессе»*.

Вот так вот: сначала велел расстрелять колонны рабочих, идущих с хоругвями и пением «Боже! Царя храни!» на встречу с батюшкой-царем, потом устроил совещание «по прекращению беспорядков»!
По-людски можно даже пожалеть этого несчастного человека, лишенного умения широко, по-государственному мыслить, явно тяготившегося властью, крайне застенчивого (особенно в первые годы царствования).
В дневнике постоянно встречаются указания на это.
«31 октября 1894 года. Понедельник. Утром встал с эмоциями (!), так как в 9 ѕ, идя с Мама в Архан[гельский] соб[ор] через залы, должен был сказать несколько слов собравшимся сословиям в Геор[гиевском] зале. Это сошло, слава Богу, благополучно». «Пришлось опять говорить» (на сей раз в Государственном совете, запись от 2 ноября того же года). Через день снова: «В 3 Ѕ принимал всю свиту, опять пришлось сказать несколько слов». Еще через день, 4 ноября 1894 года, он впервые в качестве императора принимает доклады двух важнейших министров – финансов и иностранных дел. Что же осталось в дневнике от этой принципиально важной встречи? А вот что: «Имел два доклада: Н.К.Гирса и Витте. Вследствие этого опоздал к завтраку». Вот все, что узнает историк о первой встрече императора с руководителями внешней политики и экономической жизни страны! О же продолжается и в другие дни: «Отвечать приходится на всякую всячину вопросов – так что совсем теряешься и столку (написано вместе) сбиваешься! Погулял в саду. Моя Аликс приехала» (запись от 9 ноября 1894 года). *
_____________________________________
* ЦГАОР, ф. 601…


Подобные записи – не редкость не только в первые дни его царствования, но и во все последующие годы. «С утра жизнь вошла в обычную колею Радостно было увидеть детей, но не министров» (запись 12 июля 1905 года).
А вот последние записи о приемах «всеподданнейших докладов» в 1917 году, докладов, происходивших уже в Ставке в ходе Февральской революции. «25 февраля. Суббота. Встал поздно. Доклад продолжался полтора часа. В 2 Ѕ заехал в монастырь и приложился к иконе Божьей матери. Сделал прогулку по шоссе на Оршу. В 6 ч. вечера пошел ко всенощной. Весь вечер занимался»…

Итак, самодержавного царствования он боялся всю жизнь. Зачем же отличному семьянину, лично выбирающему занавески для окон в жилых комнатах Зимнего дворца, ковры, обои, – зачем ему неограниченное самодержавие?
Первую половину ответа на этот вопрос мы дали ранее – самодержавный режим он искренне считал чисто семейным делом и был уверен, что «дорогому беби» (наследнику Алексею) он должен предать всю полноту власти, полученной от «дорогого Папа». А вторую часть ответа мы узнаем из дневников княгини О.Н.Трубецкой, записавшей разговор кн. П.Н.Трубецкого и царем в середине декабря 1904 года. Николай II заявил, что вопрос о возможности введения конституции в России он ставил перед собой не раз, «душей переболел над ним» и пришел к такому выводу: «Не для меня, конечно, не для меня – для России я признал, что конституция привела бы сейчас страну в такое положение как Австрию. При малой культурности народа, при наших окраинах и т.д. одно самодержавие может спасти Россию. Притом мужик конституции не поймет, а поймет только одно, что царю связали руки, тогда – я вас поздравляю, господа»! Как видим, Николаем II была воспринята от своего воспитателя К.П.Победоносцева «стройная теория», которая, не избавляя его от бремени власти, оправдывала все то коварство, ту жестокость и тот фатализм, которые мало отразились в дневниках, но ярко проявились в судорожной хватке за самодержавный трон.




__________________________________________




.

[Олег Павловский]

.

Битва за Россию - 5
Олег Павловский







5. РЕАКЦИОНЕР Николай РОМАНОВ. СЕМЬЯНИН и ОХОТНИК.


Десятки лет в советской исторической науке считалось не только «дурным тоном», но и чуть ли не антинаучным говорить о роли личности в истории, о влияние ее н тот или иной ход исторического процесса. Проанализируем с помощью сопоставления дневниковых записей последнего российского самодержца с другими документами, какое влияние оказывал на внутреннюю политику, и не было ли случаев, когда в вопросе о реформах (пусть и самых мизерных!) царь шел наперекор всем министрам и секретным, но влиятельным совещаниям? Мы уже упоминали о банкетной компании либералов перед началом первой мировой революции, когда в двух легальных газетах, созданных специально для этого «Союзом освобождения», появились десятки резолюций различных собраний с требованиями политических свобод и конституции. Первый номер большевистской газеты «Вперед» в начале января 1905 года вышел с передовицей В.И.Ленина. В ней писалось: « Россия переживает новую волну конституционного движения. Современное поколение не видело еще ничего подобного теперешнему политическому оживлению. Либеральные газеты громят бюрократию, требуют участия представителей народа в государственном управлении, настойчиво заявляют о необходимости либеральных реформ. Всевозможные собрания земцев, врачей, юристов, инженеров, сельских хозяев, городских гласных и пр. и пр. выносят резолюции, более или менее ясно высказывающиеся за конституцию. Всюду слышаться необычайно смелые, с точки зрения русского обывателя, политические обличения и страстные речи о свободе»*.
Правительство не могло оставаться равнодушным ко всему происходящему, и Мирский в ноябре – декабре 1904 года вместе с другими влиятельными сановниками решительно настаивает на проведение либеральных с их точки зрения реформ. Что же важного по этому поводу заносит царь в свои дневники?

11 ноября 1904 года, после перечисления убитых фазанов, зайцев и упоминания, кто с ним пил чай, – одну фразу: «Принял доклад Мирского». Еще через неделю: «Я убил двух хороших лосей на месте. Димка Голицын большого быка. Вернулись в Царское ровно в 4 часа. После чая принял Мирского».
Надоедливый Мирский и его единомышленники упорно гнут свою линию и грозят отставкой. 21 ноября Николай II записал в дневнике:
«Гулял. Получил сразу две просьбы об увольнение от должности – от Муравьева и Мирского. Второе меня очень рассердило. Читал. Вечер провели вчетвером».
Что же рассердило обычно спокойного и равнодушного царя? Это мы можем узнать из другого дневника, который вела жена министра внутренних дел.
Потребовав отставки, Мирский заявил за полтора месяца до начала революции:
«Если не сделать либеральные реформы и не удовлетворить вполне естественные желания всех, то перемены будут уже в виде революции».
Развивая свои мысли он продолжал: «Разве у нас теперь законность существует? Что-нибудь не нравится министру – он бежит к вам и выхватывает высочайшее повеление, не заботясь хорошо это или дурно, а просто потому, что ему так нравится. А Москва теперь вне закона (в Москве генерал-губернатором был дядя царя, крайний реакционер вел. кн. Сергей Александрович), для Москвы теперь исключительные законы пишутся, она вне империи. Кроме того должна быть уверенность у каждого человека, что его какой-нибудь губернатор не может взять и сослать в Пермь или Сибирь». Когда Мирский заявил, что уже со вступления на престол Николая II все ждут либерального царствования, то в ответ услышал: «Отчего могли думать, что я буду либералом? Я терпеть не могу этого слова».Заявив, что «перемены хотят только интеллигенты, а народ этого не хочет, царь все же принял отставку министра.
«Несчастный человек! – комментировала поведения царя Мирская. – Я его ненавидела прежде, но теперь жалею. Тип немощного вырождения, вбили в голову, что он должен быть тверд, а хуже нет, когда слабый человек хочет быть твердым. И кто имеет такое дурное влияние? Кажется, Александра Федоровна («дорогая Аликс» – жена Николая II) думает, что так нужно. Мария Федоровна (мать царя) другого мнения она моему мужу Петру (Пепке – так жена называла его в дневниках) сказала: «Эти свиньи заставляют моего сына делать бог знает что, говорят, что мой муж этого хотел».*
Но кто эти свиньи? Сохранившаяся за годы первой мировой войны переписка Николая II с «дорогой Аликс» подтверждает правильность предположений княгини Е.А.Мирской . «Россия любит кнут!» – убеждает бывшая немецкая принцесса незадачливого русского царя. «Будь Петром Великим, Иваном Грозным, императором Павлом – сокруши их всех!**

__________________________________________________ _______________________________
* Святополк-Мирская Е.А. Дневник// Исторические записки.
** Переписка Николая и Александры Романовых. 1916 – 1917. М. 1927, т. V.


Судя по всему, именно в это время Святопок-Мирский подключает «тяжелую артиллерию» – императрицу Марию Федоровну, под давлением которой он и был назначен на министерский пост*** после того, как эсеровская бомба оборвала жизнь В.К.Плеве, которого даже коллеги-министры называли не иначе как «подлецом» и «бессовестным полицейским.****
22 ноября 1904 года царь записал в дневнике: «Имел обычные доклады. Дядя Алексей завтракал. Принял Мирского, с которым объяснился. В 4 ј поехал в Гатчину поздравить Мама с днем рождения Миши. Долго разговаривал с нею.**** Аликс и Элла приехали к обеду. Вернулись вдвоем в Царское. Началась оттепель».

__________________________________________________ __________________________________
*** Подробнее смотрите: Шацилло К.Ф. Русский либерализм накануне революции
1905 – 1907 гг. М., 1985.
**** Не во время ли этого «долгого разговора» дальновидная Мария Федоровна, сочувствовавшая требованиям земских либералов и поддерживавшая либеральных министров типа Мирского, пригрозила строптивому сыну, что если он не пойдет на уступки, то она уедет в Данию и «пусть Вам без меня сворачивают голову»
(см: Шацилло К.Ф. Указ соч.. с. 306)





.