НАРОД-БОГОНОСЕЦ

[Алексей Кузьмин]

ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ЛИ РУССКИЙ “НАРОД-БОГОНОСЕЦ” – БОГОСЕЦ?
К сожалению, у нас еще до сих пор по-настоящему мало осознали, какое несчастье случилось с нашим народом в ХХ веке. Об этом много писали и пишут, говорили и говорят, однако все равно большинство пишущих и говорящих на национальную русскую тему, явно не понимают всю глубину национального падения, по истине бездонного и до сих пор еще продолжающегося, и еще меньше понимают, кто же истинный виновник катастрофы. Много писали о истоках революции 1917-го года, много говорилось и о неверии западнической интеллигенции, и о роли евреев, и о масонском заговоре против России в стане стран – союзниц по Антанте. При этом русский “народ-богоносец” конечно предстает всегда только в роли невинной жертвы дьявольской игры враждебных сил.

Тут нужно пояснить: под народом я тут понимаю именно то, что под этим словом понималось в XIX веке, т.е. собирательного русского простолюдина – крестьянина и фабричного рабочего. Во-первых потому, что этот класс людей составлял 90% населения России вплоть до 1917-го года, а во-вторых, потому что после 1917-го этот класс людей стал составлять в России уже 99% населения, если не все 100, по той простой причине, что большевистская диктатура подвергла полному физическому уничтожению весь культурный слой: помимо царской династии Романовых была ведь уничтожена под корень и вся аристократия, все духовенство, все купечество, а также практически весь корпус инженеров и вся так называемая интеллигенция. В дальнейшем были также уничтожены миллионы наиболее трудоспособных крестьян. Короче, уничтожили всех, кто умел читать не по складам. Осуществляя этот геноцид, большевики ставили вполне четкую цель: оставить в стране только пролетариат, который уже до революции почти полностью был у них в руках. Ни для кого нынче не секрет, что Ленин так и говорил: “лучше пусть погибнет 90% населения Россия, зато 10 оставшихся процентов будут жить при коммунизме”, и сию программу плешивый и козлобородый вождь начал осуществлять, придя к власти, не медля ни минуты - так он спешил! Как бы то ни было, в результате в стране осталось именно то многочисленное, хотя и изрядно пощипанное, сословие, которое Достоевский назвал “богоносным”. Вся новая интеллигенция, то, что Сталин назвал “кадрами”, была уже рабоче-крестьянской. Сегодня, с кем бы вам ни пришлось иметь дело: с рабочим, крестьянином, или же с “новым русским” купцом или капиталистом, с банковским клерком или вузовским преподавателем, в любом случае это будет все один и тот же психологический тип столь возлюбленного великим писателем русского “богоносца”, пусть даже не сразу легко опознаваемый. Как сказано где-то у Ницше:”чернь сверху, чернь снизу…”.

Итак, интеллигенты, масоны, евреи… Всё, конечно, так. Но все ж есть одно “но”. Так ли невинна “невинная жертва”? Это еще вопрос. Я лично считаю это весьма пагубным заблуждением, психологические корни которого лежат в одном из основных свойств столь подверженной слабостям человеческой природы: винить в своих грехах и несчастьях кого угодно, кроме себя. В Писании для этого феномена даже есть особое обозначение: “непщевати вины о гресех” (по церк.-сл.) - “подыскивать причины грехам”, другими словами, при угрызениях совести вместо раскаяния приискивать себе оправдания.

Другая, не менее пагубная ошибка та, что у нас очень многие до сих пор верят, что советская власть только в начале была “плохая”, а потом-де она “под влиянием событий” преобразилась и из кровавой диктатуры стала продолжателем исторической миссии исконного Русского Государства, а русский народ продолжил-де свою миссию “богоносца”. Кровавого мясника Сталина, пусть даже и не лишенного политических талантов, провозглашают гениальным вождем, который, начав революционером, потом внезапно якобы превратился “из Савла в Павла”, стал чуть ли не помазанником божьим, и т.п. То обстоятельство, что Сталин во время войны одел советских офицеров и солдат в дореволюционную форму с погонами и открыл церкви (которые он же перед войной и закрыл) и на пиру в честь победы провозгласил тост “за великий русский народ” (вот циник, однако!), стало поводом к тому, что его нынче все русопеты и ура-патриоты расхваливают как единственного в русской истории национального “Вождя и Императора”. Ходят уже слухи, что и в революцию-де благочестивый юноша Сосо Джугашвили пошел по благословению некоего святого старца, который ему якобы дал такое напутствие: “Иди в революцию, спасай Россию!” – прямо разговор Сергия Радонежского с Пересветом перед Куликовской битвой. Как слышно, уж где-то в Сибири будто бы есть даже и икона с изображением усатого “угодника божия Иосифа”!

Про послесталинские времена я уже и не говорю: до сих пор ленивое, порочное и глупое стадо обезьян, в кое превратился сегодня, и едва ли уже не навеки, наш “народ-богоносец”, вздыхает по эпохе застоя как по утерянному раю.

Итак, первый вопрос: действительно ли русский народ есть народ-богоносец? Ну, что касается ХХ века, здесь, наверно, ответ ясен (только, конечно, не русопетам всех, от красной до белой, мастей) – в ХХ веке наш народ в массе своей явил миру отчетливые черты народа-богоотступника, народа-предателя (по отношению к Царю), расхристанной, подлой сволочи. При чем это проявилось еще до революции и наступления “великой эры социализма” (то есть, по сути, добровольного тотального рабства государству, как следует перевести на русский язык слово “социализм”), со всеми ее безбожными пятилетками, казнями священников и повальным доносительством. Уже перед I-й Мировой войной наш русский народ-мнимый богоносец представлял собой исключительно печальное, если не сказать ужасное, зрелище в духовном и нравственном смысле. Тому, кто станет это отрицать, можно посоветовать прочесть “Деревню” Бунина, вышедшую в 1910-м году, а также еще более страшную повесть Ивана Родионова “Наше преступление”, опубликованную годом раньше. Писателей этих, всемирно известных, никак нельзя причислить к разряду лжецов или фантастов, хотя мне и доводилось читать в статьях нынешних наших недоправославных русопетов-доктринеров, что Бунин в своей “Деревне” будто бы оклеветал “благочестивых, трудолюбивых и глубоко нравственных русских крестьян”. Прочесть, впрочем, такое можно только в наше инфантильное зомбированное время, в 1910-м же году никто таких обвинений ни Бунину, ни Родионову не бросал, при том, что повести их прошумели тогда на всю Россию. Очень, очень советую всем национал-патриотам прочесть эти работы, это очень важно и сегодня исключительно актуально.

В “Нашем преступлении” есть такие полные досады и горечи слова – их говорит врач земской (бесплатное здравоохранение вовсе не было изобретением советской власти) больницы: “Хорошо там, сидя в Петербурге под охраной легионов полиции, дворников, швейцаров и лакеев, разглагольствовать о страданиях народа, о его приниженности и о том, что он пикнуть не смеет. Пожили бы они с этим народом лицом к лицу, изо дня в день, вот как я, запели бы они иную песню. Наглости в этом народе, лжи, озорства, требовательности не оберешься. …” И собеседник доктора, пожилой помещик, отвечает: “М-да, времена! Чего ж другого и ожидать? По моему мнению, дальше еще хуже будет. Напели, что он, народ – все, а мы – ничто, дармоеды, сидим у него на шее, едим его хлеб. Ну вот, и расхлебываем эту кашу. Расхлебаем ли?”

Родионовским интеллигентам вторит Тихон Ильич, зажиточный хозяин из бунинской “Деревни”: “ - Народ! Сквернословы, лентяи, лгуны, да такие бесстыжие, что ни единая душа друг другу не верит! Заметь, - заорал он, не видя, что зажженный фитиль полыхает и чуть не до потолка бьет копотью, - не нам, а друг другу! И все они такие, все! – закричал он плачущим голосом….”

Это, конечно, лишь краткие цитаты, и стоит прочесть обе повести целиком. Для человека с сердцем есть о чем задуматься.

Итак, сквернословы, лентяи, лгуны. Если это сказано о русском крестьянстве, то о пролетариате и того более. Неудивительно, что в русской народной среде так легко приняли кличку, данную интеллигентами (тоже сквернословами, хотя и на другой лад) последнему Царю-христианину – “Николай Кровавый” – только за то, что его правительство “посмело” расстрелять толпу дураков и бездельников, пришедших 9-го января 1905 года ко дворцу качать права (пресловутое “кровавое восресенье”). Неудивительно, что большая часть этого народа сама добровольно помогала большевикам “наводить порядок” в стране, или по крайней мере не мешала – не помешала ни плену Царя, ни его убийству вместе с семьей в Екатеринбурге летом 1918-го, не помогла борьбе белых с большевиками – когда летом 1919-го в начале удачное наступление на Москву Вооруженных Сил Юга России под общим командованием Деникина провалилось из-за нехватки людей, “богоносцы” отсиживались по своим избам – как же, большевики “землю обещали”. Обещанного, как говорится, три года ждут, однако уже через два года, когда в 1921-м вспыхнуло на тамбовщине восстание Антонова, армия повстанцев насчитывала более 100 тыс человек. Восстание было подавлено Красной армией весьма жестоким образом, и остается только спросить: где ж вы были раньше?

О последующей советской эпохе, о “строительстве новой жизни”, об “эре труда” и “раздувании пожара мировой революции”, я здесь говорить не буду. Известно, что во всем этом массовом атеистическом безумии народ принимал самое деятельное участие – впрочем, ничего другого и не оставалось. Многие, кстати, до сей поры видят в той эпохе потерянный рай, как уже было сказано. Многие рыдали в свое время на похоронах Сталина; Брежнева уже никто особо не оплакивал, однако по застою сегодня также многие вздыхают. Можно сказать так: нынче русские люди делятся на две категории: те, кто хочет сильной руки и воспевает Сталина, и те, кто хочет покойной жизни и томится по Брежневу. При этом те, кто устроился неплохо, видят воплощение того и другого в лице Путина, те же, кто не смог вписаться в путинское призрачное благополучие, ропщут и негодуют.

Однако, удивительна все-таки и загадочна русская душа! Благочестивый христолюбивый Царь, который заботился о своем народе и хотел привести – и уже вел! – этот народ к мировому господству без всяких принудительных мер, одной лишь мудрой политикой, был не понят, оболган и даже получил кличку “Николая Кровавого”, в итоге убит интернациональными злодеями, зато настоящий кровавый тиран, сгноивший в ГУЛАГе прорву народа, до сих пор чтим как невероятный благодетель. По истине, душа народа – женская душа. Так наверно какая-нибудь дура, бросившая порядочного и заботливого мужа ради негодяя, печалится о безвременной кончине последнего, а о законном муже и не вспоминает!

Но быть может, все безумие революции, охватившее русский народ в ХХ веке есть плод обмана? Быть может, русский народ, по простоте душевной дал себя развратить ловким обманщикам и авантюристам, а прежде очень даже был “богоносцем”, как его, быть может действительно не без причины, назвал в XIX-м столетии Достоевский? Ведь не зря же нам толкуют, что вот-де, была Святая Русь, и даже указывают время, когда она именно у нас была; впрочем, в определении сроков расходятся: у одних она была до 17-го года, у других – только в допетровские времена, а некоторые, как, например, Максим Калашников, наоборот видят Св. Русь чуть ли не в коммунистической безбожной империи – по крайней мере сам Калашников всерьез писал о советском “атомном православии”, а геополитик Дугин – о восстановлении большевиками Третьего Рима в Москве в противовес “Петербуржскому апостасийному периоду”; Проханов из газеты “Завтра” глаголет о преемственности “Руси Белой и Руси Красной”, о том, что Сталин “таинственно унаследовал от последнего Царя скипетр Удерживающего”, и т.д, и т.п. …

Впрочем, мало ли чепухи пишут современные псевдоинтеллектуальные придурки? Дело вовсе не в их замысловатых мудрованиях, не в их жалких и никчемных попытках спасения отечества словесным поносом. Я хочу хотя бы лично для себя выяснить причину нашего национального краха. Размышление приводит меня к следующему: Достоевский ошибся в своем определении и бирку “богоносца” привесил не туда. Если вдуматься, истинным богоносцем была Русская Монархия, а не народ, ею с таким трудом пасомый. Так было в последнее Царствование, так трагически закончившееся, так было и с самого начала. Вспомним хотя бы, как русским народом было принято христианство. Если в свое время в Римской Империи распространение христианства было поистине народным движением, начавшимся снизу и закончившееся, после нескольких веков преследований, победой верующего народа над языческим государством и узаконением новой религии в качестве государственной, то в Киевской Руси было все наоборот: принятие православия было делом одного человека – князя Владимира. При этом православие вовсе не было дотоле неизвестно на Руси, поскольку Киев имел обширные связи с Византией, и в Киеве было много православных церквей для греческих купцов, дипломатов и прочих “иностранных специалистов”. Однако никто из историков не сообщает, кажется, чтобы русичи проявляли усиленный интерес к религии греков, за исключением небольшого круга наиболее образованных аристократов. Напротив, киевляне крепко держались своих ярил, перунов и велесов – до тех пор, пока киевский князь Владимир – архетип всех русских царей - не издал указ: назавтра всем придти на Днепр креститься, “а кто не придет – тот не друг мне”. И все пришли, никому не хотелось стать недругом князю. Таким образом, как и в ХХ веке, дело тысячелетней давности и исключительной важности – крещение Руси - решилось так же просто – “указом сверху”. То же самое до боли знакомое “партия приказала, комсомол ответил: есть!” Вот каким хрупким, если вдуматься, было основание русской христианской духовности!

Нет, я не дерзну утверждать, что никакой Святой Руси не было. После принятия Православия у нас были целые сонмы святых, “в стране Российстей просиявших”. Хотя в основном, конечно, в массе населения, Русь была святой скорее по вере, по исповеданию истинных догматов, а не по жизни. Русские вообще более прилежали к обрядовой стороне, а не к духу христианства, свидетельством чему может служить вся история старообрядческого раскола. Греха, коррупции было, конечно много всегда.

Как бы то ни было, как православный христианин, я не могу не верить, что Святая Русь и ныне существует где-то в другом измерении, но здесь, на грешной земле у нас в наличии имеется только Русь падшая. Если, конечно, честно смотреть правде в глаза. Но именно этот факт у нас никто не хочет осознать. Констатируя потрясающий уровень разложения, обычно приводят цифры по наркомании, пьянству, абортам, уголовщине, коррупции и прочая, и видят причину обычно в дурной, антинародной политике правительства, забывая афоризм Альфреда де Мюссе: “Всякий народ имеет то правительство, коего заслуживает”. С другой стороны, сифилис ведь есть последствие распутной жизни, а не плохого лечения. Печально, что желая возрождения России, у нас пока что хотят возрождать что угодно, но не Святую Русь. Желая излечить больного, простирают руки не к Врачу душ и телес, не ко Христу, а к призраку Сталина (изрядно уже надоевшему), да еще к призраку этого призрака – Путину (хотя, если честно, что между ними общего?).

Далее, еще несколько слов о “народе-богоносце” Достоевского. Константин Леонтьев в одной из своих статей, посвященной как раз Достоевскому и его знаменитой “пушкинской речи”, по поводу распространенной тогда в среде русской интеллигенции идеи “смирения перед народом”, писал следующее: “В чем же смиряться перед народом, скажите? Уважать его телесный труд? Нет; всякий знает, что не об этом речь: это само собою разумеется, и это умели понимать и прежде даже многие из рабовладельцев наших. Подражать его нравственным качествам? Есть, конечно, очень хорошие. Но не думаю, чтобы семейные, общественные и вообще личные, в тесном смысле, качества наших простолюдинов были бы все уж так достойны подражания. Едва ли нужно подражать их сухости в обращении со страдальцами и больными, их немилосердной жестокости в гневе, их пьянству, расположению столь многих из них к постоянному лукавству и даже воровству… Конечно, не с этой стороны советуют нам перед ним “смиряться”. Надо учиться у него “смиряться” умственно, философски смиряться, понять, что в его мировоззрении больше истины, чем в нашем…” И далее, выяснив, чем именно мировоззрение народа, столь заурядного по своим моральным качествам, достойно внимания образованного класса, заключает, что смирение перед народом “для отдающего себе ясный отчет в своих чувствах” есть попросту смирение перед Православной Церковью. Ибо народ в то время с Церковью еще не порывал. Однако, как писал тот же Леонтьев, нет народа, который бы нельзя было развратить. А Достоевский прямо предсказал, чем именно будет совращен с пути истинного русский народ – провозглашением права на бесчестье, почему-то именно русскому сердцу часто особенно милого. Ни Бога, ни Царя, ни Отечества! А ведь эти три понятия, если вдуматься, в совокупности выражают идеал именно церковного уклада жизни.

Как просто! И вот вокруг этой мысли ходят вокруг да около многие нынешние возрождатели России. Этот орешек, как видно, им не по зубам. Многие, очень многие сегодня видят в Православии, возможно не отдавая себе в этом отчета, только форму патриотической идеологии; тогда как Православие, выражаясь современным языком, это образ жизни. И что же? Вот, для примера, один из современных столпов “русской идеи” Максим Калашников, любит в своих книжках, для красна словца, аппелировать к Православию, а стоило одному из его читателей в частном письме посоветовать ему обратиться к богословию Святых Отцов, как он кичливо ответил: “ты меня в церковь к попам не тащи лбом об пол бить!” Ну и как с такими людьми разговаривать? Что же они хотят возродить? Они хотят возродить нацию, это понятно, но нельзя возродить нацию без религии. Ничто уже не поможет народу, утратившему свою религию, потому что это, если называть вещи своими именами, уже не народ. Наш народ в этом случае в особенности не народ, как показал опыт. Пора, пора уже понять, что никакой русский национализм русских не спасет, потому что никакой национализм не возможен без чувства национальной гордости, а нынешнему поколению русских людей гордиться совершенно нечем, если только не приписывать себе, как у нас ныне обычно делается, заслуги предшествующих поколений, с которыми у сегодняшних русских на самом деле нет ничего общего.

Рецепт возрождения России прост: возродите русскую Церковь, главное - возродите некогда всеобъемлющую церковность русской жизни – что и давало право нашим давним предкам называть свою Русь Святою, - во всей ее первозданной серьезности и чистоте, и Россия возродится сама собой. Только так можно спасти русский народ от вырождения. Причем нужна не просто храм по воскресным дням и куличи на Пасху, нужно возрождение всего церковного уклада жизни. Но, судя по всему, путь, предстоящий этой просто мысли, прежде чем она дойдет до помраченных мозгов наших людей, очень и очень долог. Быть может, слишком долог, чтобы что-то спасти.

[Serg]

Рецепт возрождения России, это убей своего врага, или тебя убьют.

[Алексей Кузьмин]

Но люди у нас решительно не хотят понять, кто их враг. Первый их враг - они сами.